История одной кошки. Гвен Купер

И когда я поворачиваюсь и бегу от их объятий, эти маленькие негодники бросаются за мной! Я прячусь как можно быстрее под диван. Оба преследователя опускаются на колени, суют ко мне свои маленькие ручонки, которые пахнут соком и чипсами, и пытаются схватить меня за хвост или вырвать клок шерсти!

      Я настолько изумлена их ужасающими манерами (неужели никто не потрудился ничему научить этих детенышей?), что мне больше ничего не остается, кроме как шипеть и бить их когтями по рукам. Мое дыхание становится громким и прерывистым, шерсть начинает подергиваться – Сара в такие моменты говорила, что я «пыхчу». Я не люблю так себя вести, но происходящее вынуждает. Наконец сестра Джоша произносит:

      – Эбби! Роберт! Оставьте кошку в покое. Когда привыкнет, она сама выйдет с вами поиграть.

      «Маловероятно», – думаю я, сгибая и выпрямляя хвост в попытке успокоиться.

      – Простите, – извиняется Лаура перед сестрой Джоша. – Пруденс не очень-то любит чужих людей. – Я еще больше злюсь, когда слышу, как Лаура пытается оправдаться. Если бы она говорила правду, то сказала бы: «Пруденс играет только с теми, кто отличается хорошими манерами».

      Родители Джоша входят в гостиную, где перед диваном стоит Лаура и наливает в бокалы вино.

      – А вот и моя очаровательная невестка! – громким голосом восклицает отец Джоша.

      Они обнимаются, и мать Джоша бормочет:

      – Мы очень сожалеем, что твоя мама не может быть сегодня с нами.

      Лаура немного скованно обнимает их в ответ и говорит:

      – Спасибо. – Вежливо, но решительно, и это означает, что она сейчас не хочет говорить о Саре. Потом они с сестрой Джоша целуют друг друга в щеку.

      У дивана есть длинная, а есть короткая сторона, и я прячусь под короткой. Детеныши садятся прямо надо мной, пихают друг друга ногами и играют какой-то небольшой пластмассовой коробкой, на которой есть кнопки и двигающиеся картинки. Временами они пытаются вырвать друг у друга эту коробочку, приговаривая: «Ты и так уже долго играешь. Моя очередь».

      Джош с отцом сидят на другой стороне дивана, я могу разглядеть их лица, если высунусь чуть больше. На ногах у отца Джоша блестящие черные туфли со шнурками и черные носки, которые соскальзывают с лодыжек, когда он забрасывает ногу на ногу. Лаура сидит между матерью Джоша и его сестрой у стола. Мать Джоша вся сверкает – на ней украшений больше, чем когда-либо носила Сара. Кольца играют на свету – во время разговора она безостановочно хватает Лауру за руку, отчего та чувствует себя неловко. Как-то Сара сказала, что мы с Лаурой похожи, потому что терпеть не можем, когда нас обнимают, только если первыми не раскрываем объятий.

      Я замечаю, как Лаура настороженно за всеми наблюдает. Как будто хочет убедиться, что не случится ничего неожиданного, чего-то такого, на что она не знала бы как реагировать. Я понимаю, что Лаура выросла в Нижнем Ист-Сайде с Сарой, где праздники отмечались по-другому. Лаура такая же иммигрантка, как и я. Она, должно быть, пытается понять, какие правила в этой стране.

      Не