Амазонки. Аркадий Крупняков

За спиной царицы двумя группами стоят мужчины. Их уже омыли в водах Фермодонта, теперь можно к ним прикасаться. В глазах пленников испуг, удивление, недоумение. Никто не знает, зачем их привели сюда. Они никогда не видали такого множества красивых, ярко разодетых женщин.

      Мужчины знали одно – амазонки убивают пленных, они готовились к смерти. А тут звучит музыка, на лицах красавиц нет свирепости, в воздухе разносятся запахи жареного мяса и подогретого вина.

      Царица подняла руку:

      – Дочери Фермоскиры! Я поздравляю вас с праздником любви.

      – Хайре, Великая! – грянули ряды, амазонки склонили копья.

      – Вы знаете, для нас запретно искусство женских чар. Не смеем мы, как прочие девы, возлюбленного высмотреть себе, не смеем мы, потупя взоры, его увлечь. Мы ищем своих избранников на кровавом поле битвы – так повелела наша покровительница, великая и всеблагая Ипполита. Хваля ее, берите тех, кто вами в схватках выбран, ведите их в свои шатры. Для тех, кто не был в нынешнем походе, для тех, кто доблестно трудился на благо Фермоскиры, я милостью царственной наездницы дарую право выбора.

      Дрогнули, рассыпались по кругу первые два ряда. Это участницы похода. Каждая подходит к своему пленнику и ведет его к себе. Третий ряд терпеливо ждет. С волнением ждет и царица. Тем, кому дарят, ссорятся между собой почти на каждой агапевессе из-за красивых и сильных мужчин. Мирить их – нелегкое дело.

      Так и случилось: к одному пленнику с могучей, жилистой, как у быка, шеей подходят двое. Гоплитки ловко отмыкают его от общей цепи, подводят к царице:

      – Я, кодомарха Антогора, прошу тебя, Великая, подарить мне это тело.

      – Я, мечница Кинфия, прошу тебя подарить мне это тело.

      Царица помнит, как все замерли тогда в ожидании ее решения. Наверное многие думали: красавца подарят Антогоре. Она командует храмовыми амазонками, она сестра Атоссы. А Кинфия простая мечница…

      Но царица недолюбливает кодомарху и, не глядя на нее, говорит:

      – Великая наездница дала нам законы агапевессы. Они многовечны, неизменны, и не мне, слабой, нарушать их. Только боевая доблесть, и ничто более, ценится здесь. Я Кинфии дарю это тело.

      Царица помнит: гул прокатился по рядам амазонок. Наверное, одни думали – покается царица, что произнесла эти слова, другие одобрили ее решение.

      Дальше, слава богам, выбор прошел без ссор.

      Годейра пожелала амазонкам приятного праздника. Он начался с состязания в стрельбе из лука…

      …Не спится царице. За годы царствования она наделала немало ошибок. Антогора не простит ей жестокой обиды, нанесенной на этой агапевессе. Обидев кодомарху, она обидела и Священную. Антогора – опора верховной жрицы. Они сильны. За их плечами, кроме храмовых воительниц, сотни жриц и заступничество богов. Годейра понимает: Атосса, поставив ее, пятнадцатилетнюю, на царство, надеялась на покорность, но ошиблась. Царица старалась ни в чем не уступать верховной жрице – она упрямо отстаивала