Невидимые. Банды старой России. Юлия Михалева

Если Матрена отдаст ее сегодня в полдень, как обещала – не потеряет ли оттого дочь навсегда? А если не отдаст – то вдруг и Дуньке уже не поможет, и остальных выгоды лишит? Штука-то непростая, кому попало не сбудешь. И без того пришлось прежних знакомцев припомнить. Из той давней поры, когда она после смерти бочарника работы не разбирала.

      Ох, Дунька, Дунька… Что с ней сейчас?

      – Вернется твоя сестрица, – сухо ответила Матрена. – Точно говорю.

      – А когда? – заинтересовался сын.

      – Скоро. Ты-тут какими судьбами, Улька? Погнали?

      Понурив голову, дочь кивнула.

      – Прости, мама…

      – За что хоть турнули-то?

      – Дитенка из колыбели выпала и расшиблась. Я не доглядела. Заснула… Аж не заплатили.

      Матрена встала, потянулась – и пошла накрывать на стол. Даже закопченный в пожаре самовар поставила – дочь, как-никак, пришла.

      Младших, как обычно, утянуло на улицу, средняя принялась помогать.

      – Что Витя? Что Ваня?

      – Витька был на неделе, про Ваньку давно не слышно. Не пускают, видать.

      – Ясно… Мама, так что с сестрицей? Ты при маленьких говорить не хотела?

      Вот упрямая: опять душу бередит. Матрена вздохнула.

      – Ты уже знаешь все, что и я.

      – Но как же так? Кто они? Отчего избу подожгли?

      – Отстань, Улька, – грубо оборвала мать. На сердце стало совсем гадко.

      Сели за стол, но ели в молчании. Даже младшие не егозили, вели себя прилично. После Матрена начала собираться.

      – Убирать идешь? – спросила средняя.

      – Нет, не пойду сегодня. Другое дело есть. Вот что, сбегай-ка ты в город. Знаешь, где рабочие с завода живут?

      – Так я же возле их кварталов и служила… Неблизко снова туда идти.

      – А ты не ленись. Вот, возьми на извозчика, так и быть, – прачка вынула из стоявшей на полке масленки несколько монет и протянула дочери. – Поспрашивай там квартиру.

      – Для кого?

      – Для нас.

      – Как? Мы уезжаем? А что, если Дуня вернется – ты же сама сказала…

      – Будет перечить матери, – прикрикнула Матрена.

      Выйдя из дома, она отправилась на берег – но не туда, где стирали, а гораздо дальше.

      Боязно: а вдруг кто уже обнаружил припрятанное? Но вроде нет: издали приметила сваленные ушаты, которые сама же и натащила. Под ними – песок да галька: копать удобно даже ладонью. Достав сверток, Матрена бдительно огляделась по сторонам – не смотрит ли кто? Задрала юбку, осторожно уложила вещицу в чулок и для надежности перемотала лентой – сверху и снизу. Как только доставать-то? Смеху будет…

      Удостоверившись, что ноша держится крепко, Матрена мелкими шагами отправилась на базар, в лавку старьевщика. Несмотря на дополуденное время, солнце палило, вызывая жажду и головную боль. Темя напекло и через платок.

      Она пришла раньше, чем назначали.

      На этот раз в лавке был не только старьевщик, но и незнакомец – морщинистый, с длинными седыми усами, свисавшими на острый подбородок. Они что-то обсуждали,