Огненная проповедь. Франческа Хейг

нахмурился.

      – Не сейчас, а вообще. Что с тобой не так?

      Алиса расхохоталась, закашлялась и потом снова захохотала. Подозвав нас поближе, она откинула влажную от пота простынь. Ночная сорочка спускалась едва ниже колен. Мы уставились на ее ноги с любопытством и отвращением. Сначала я вообще не видела никаких отличий: ноги были худыми, но сильными. Ноги как ноги, ничего особенного. Я слышала истории об одном Омеге, чьи ногти росли как чешуя по всему телу, но ногти Алисы были не только на месте, но оказались чистыми и аккуратно подстриженными.

      Зак нетерпеливо спросил:

      – Что? Где?

      – Тебя разве в школе не научили считать?

      Я ответила вместо Зака, понимая, что тот не стал бы говорить такое:

      – Мы не ходим в школу. Нам нельзя, потому что нас не разделили.

      Он быстро перебил меня:

      – Но мы умеем считать. Мы учимся дома – числам, письму и всему остальному.

      Его взгляд, как и мой, быстро скользил по ногам Алисы. На левой ноге мы насчитали пять пальцев, на правой – семь.

      – Вот что со мной не так, милый, – вымолвила Алиса. – Пальцев у меня с излишком.

      Она взглянула на понурое лицо Зака и перестала ухмыляться.

      – Да и не только, – сказала она почти по-доброму. – Вы просто не видели, как я хожу, только на вашу тележку да с тележки. Но я всегда хромала – у меня правая нога короче и слабее левой. Ну и, конечно, как ты знаешь, не могу иметь детей. Пустышка – как нас любят называть Альфы. Но пальцы – главная проблема: у меня никогда не было круглой десяточки.

      Она снова стала смеяться, затем посмотрела прямо на Зака, приподняв бровь.

      – Если мы так сильно отличаемся от Альф, дорогой, почему им требуется метить нас клеймом?

      Он не ответил, и Алиса продолжила:

      – И если Омеги такие беспомощные, почему же Совет так боится Острова?

      Зак нервно оглянулся и цыкнул на нее так резко, что мне на руку упали крохотные капельки слюны.

      – Нет никакого Острова. Это всё слухи и вранье.

      На этот раз заговорила я:

      – По дороге к Хейвену, когда в последний раз туда ходили, нам встретилась сожжённая лачуга. Папа сказал, что она принадлежала паре Омег, которые болтали об Острове.

      – Он сказал, что той ночью солдаты Совета увели оттуда всех людей, – добавил Зак, снова оглянувшись на дверь.

      – А еще люди говорят, что в Виндхэме есть площадь, – сказала я, – где секут плетьми тех Омег, которые распускают слухи об Острове. Их бьют публично, чтобы каждый видел.

      Алиса пожала плечами.

      – Похоже, для простого вранья и сплетен Совет слишком уж усердствует.

      – Это враньё, – зашипел Зак. – А тебе надо бы заткнуться, ты – ненормальная. Так ты навлечешь на нас неприятности. Не может быть такого места, где одни Омеги. Они бы не смогли. И Совет обнаружил бы его.

      – Но ведь не обнаружил до сих пор.

      – Потому что его нет. Это просто вымысел.

      – Порой и этого