Соловей. Кристин Ханна

Она поспешила за дочерью мимо старой голубятни, приспособленной под сарай для инструментов, и пустого амбара.

      Софи распахнула калитку на заднем дворе, влетела в ухоженный соседский двор и помчалась к маленькому уютному коттеджу с голубыми ставнями. Торопливо постучала в дверь и, не дождавшись ответа, вошла.

      – Софи! – строго окликнула Вианна, но впустую. С лучшими подругами хорошие манеры ни к чему, а Рашель де Шамплен уже пятнадцать лет была лучшей подругой Вианны.

      Девочки познакомились спустя месяц после того, как отец позорно бросил детей в Ле Жарден. Они были той еще парочкой: Вианна – тоненькая, бледная, нервная, и Рашель – высокая, как мальчишка, брови точно густые заросли, а голос – настоящая сирена. Белые вороны – обе. В школе они были неразлучны, но и потом не расставались. Вместе поступили в университет, обе стали учительницами. Даже забеременели почти одновременно. И сейчас работали вместе в школе.

      Рашель появилась в дверях, держа на руках новорожденного Ариэля.

      Глаза подруг встретились. Обе все понимали, обеим было страшно.

      – Думаю, сегодня надо выпить, а? – предложила Рашель.

      – Непременно.

      Следом за подругой Вианна вошла в маленькую, светлую, идеально прибранную комнатку. На деревянном раскладном столике ваза с полевыми цветами, вокруг столика разномастные стулья. В углу столовой кожаный сундук, на котором пристроилась коричневая фетровая шляпа, любимый аксессуар Марка, мужа Рашель. Хозяйка налила два бокала белого вина, положила на тарелочку caneles. Женщины вышли в сад.

      Вдоль серой каменной ограды росли розы. На вымощенном камнем пятачке стоял стол и четыре стула. С ветвей каштана свисали фонарики.

      Вианна присела, надкусила canele – хрустящая, чуть пригоревшая трубочка и густая ванильная начинка.

      Рашель устроилась напротив, малыш спал у нее на руках. Обе молчали, и это молчание постепенно заполнялось страхами и дурными предчувствиями.

      – Познакомится ли он со своим отцом, – вздохнула Рашель, глядя на младенца.

      – Все они вернутся другими.

      Вианна вспомнила об отце. Он воевал в битве на Сомме, где расстались с жизнью три четверти миллиона людей. А немногие выжившие рассказывали о зверствах немцев.

      Рашель, пристроив мальчика на плече, нежно поглаживала по спинке.

      – Марк совершенно не умеет менять подгузники. Ари же обожает спать в нашей постели. Полагаю, теперь всем будет проще.

      Губы сами собой растянулись в улыбке. Всего лишь шутка, пустяк, но сразу легче.

      – Антуан жутко храпит. Наконец-то высплюсь.

      – И ужинать сможем яйцами-пашот.

      – И стирать в два раза меньше. – Но тут голос дрогнул: – Я не справлюсь, я не такая сильная, Рашель.

      – Конечно справишься. Мы вместе справимся.

      – Пока я не встретила Антуана…

      – Знаю, знаю, – отмахнулась Рашель. – Тощая как плеть нервная заика с аллергией на все подряд. Знаю. Я, между прочим, все это видела. Но теперь все иначе. Ты стала сильной. И знаешь