Соловей. Кристин Ханна

троица отшатнулась, как будто ее дыхание вдруг стало ядовитым.

      А потом Вианна увидела странное темное пятно, ползущее через поле к дороге.

      Запах предупреждал о приближении толпы. Запах пота и грязи. Они все ближе, и вот уже сплошная черная масса распалась на отдельные фигуры. Люди – и в поле, и на дороге – шагали, хромали, надвигались на нее. Кто-то толкал перед собой коляску или велосипед, кто-то волок тележку. Лаяли собаки, где-то плакали дети. Слышались кашель и стоны. Они неумолимо приближались, тесня и отталкивая друг друга, голоса звучали все громче.

      Всем им Вианна не могла помочь. Она бросилась в дом, заперла дверь, промчалась по всем комнатам, закрывая ставни. Наконец остановилась в гостиной, тяжело дыша.

      Дом вздрогнул, слегка. Задребезжали стекла, с потолочных балок посыпалась пыль. Кто-то колотил во входную дверь. Грохот не стихал, кулаки молотили по дереву, как кувалды, и Вианна вздрагивала от каждого удара.

      По лестнице сбежала Софи, прижимая к груди Бебе:

      – Мама!

      Вианна подхватила дочь на руки. Теперь стучали и в заднюю дверь тоже. Висящие в кухне кастрюли и сковородки звенели, как церковные колокола. Снаружи раздался звук заработавшей колонки. Они набирали воду.

      Вианна сказала Софи:

      – Подожди здесь секундочку. Посиди на диване.

      У камина она взяла тяжелую кочергу и осторожно, на цыпочках, поднялась по лестнице. В спальне выглянула в окно, стараясь остаться незамеченной.

      Во дворе толпились десятки людей, в основном женщины и дети, но вели они себя как стая голодных волков. Голоса сливались в один отчаянный рык.

      Вианна отошла от окна. Что, если двери не выдержат? Такая толпа не то что двери, и стены может снести.

      Дрожа от ужаса, она спустилась вниз, не в силах вдохнуть, пока не увидела Софи, сидевшую на диване. Вианна пристроилась рядом, обняла дочь, которая под ее ласковыми руками тут же свернулась в клубочек. Хорошая, сильная мать могла бы сейчас рассказать ребенку какую-нибудь поучительную историю. Но у Вианны от страха пропал голос. Все, на что ей хватало сил, – молиться. Молиться безмолвной молитвой без начала и конца. Господи.

      Она прижала дочь к себе покрепче:

      – Засыпай, Софи. Я с тобой.

      – Мама, – Голос Софи был едва слышен из-за грохота снаружи, – а что, если там тетя Изабель?

      Вианна посмотрела на маленькое серьезное личико дочери.

      – Помоги ей Боже, – только и смогла она ответить.

      Увидев серый каменный дом, Изабель совсем лишилась сил. Гаэтон открыл ворота, которые почему-то отчаянно заскрипели и повисли на одной петле.

      Опираясь на него, Изабель доковыляла до входной двери и дважды постучала, вздрагивая от каждого прикосновения окровавленных костяшек к дереву.

      Никто не ответил.

      Она заколотила кулаками, попыталась позвать сестру по имени, но голос окончательно сел.

      Изабель отшатнулась, чуть не упав от охватившего ее чувства поражения.

      – Где тут можно поспать? – спросил Гаэтон, поддерживая