Последние из Валуа. Анри де Кок

же вы не приехали ко мне?

      – Да, наверное, мне так и следовало поступить, но буду откровенен: эти четыре дня пролетели так быстро и в таких удовольствиях, что для друзей я не смог выкроить ни единой свободной минуты.

      – Да что же случилось?

      – Маркиз Альбрицци в Париже!

      – Маркиз Альбрицци?

      – Ну да, мой шурин, который уехал в Америку вскоре после моей свадьбы с его сестрой.

      – Вот как! И что же?

      – Ну, ведь вам, Елена, известно, что я несколько опасался его возвращения… опасался объяснений относительно… кончины Бьянки, которую он так горячо любил.

      – Любил так горячо, что отдал ей все состояние. Ну и? Луиджи Альбрицци вернулся из Америки и…

      – И привез оттуда несметные сокровища. А главное – он, по всей видимости, даже не догадывается о том, что было причиной смерти его сестры.

      – А сокровищами он, вероятно, намерен поделиться с вами?

      – Положим, я в них и не нуждаюсь, но он, по своему великодушию, конечно, не преминет оказать мне, его единственному родственнику, своего расположения.

      – Естественно! Но, как вы и говорите, лишь до того момента, пока не узнает, что именно вы убили его сестру.

      – Елена!

      – Что? Разве мы не одни? Боитесь, что нас могут подслушать?

      – Нет, но все-таки излишне…

      – Называть вещи своими именами? Хорошо. Отныне я не буду этого делать, дабы вас не смущать. И где же вы встретились с вашим шурином?

      – На обеде, который я давал для нескольких вельмож у Ле Мора. Граф д'Аджасет, один из его друзей, у которого он остановился, приехав в Париж… О, моя дорогая, маркиз имел ошеломительный успех на этом обеде, он и его товарищ шевалье Базаччо.

      – Базаччо? Это еще кто такой?

      – Неаполитанец, который, как и Луиджи, вернулся из Америки миллионером!

      – Ого! Миллионером!

      – Да, миллионером. Альбрицци и Базаччо богаче многих королей и настроены самым чудесным образом потратить привезенное из Флориды золото.

      – Не стану ставить под сомнение намерения этих господ, но… Маркиз уже предоставил вам свидетельства своей щедрости по отношению к вам лично?

      – А как же! Так и сказал: «Все, что я имею, мой друг, принадлежит и вам тоже! Все!» Но, поблагодарив его за великолепные подарки, я все же решил повременить с их немедленным использованием. Все-таки при дворе меня считают очень богатым, так что было бы неосторожно с моей стороны…

      – Считают… Но разве вы таковым не являетесь?

      – Благодаря вам, моя дорогая Елена, благодаря вам я, вероятно… Но, если это возможно, мне бы не хотелось беспрестанно прибегать к вашему кошельку. Какого черта! Он ведь не неисчерпаемый, ваш кошелек!

      – Вам-то об этом к чему беспокоиться?

      – Да я и не беспокоюсь, но… Боже мой, разве вы не понимаете, Елена? Мои расходы огромны, колоссальны, и если мне представляется возможность пожить не за ваш счет, а за счет другого, то почему бы мне этой возможностью и не воспользоваться?

      – Понимаю: