Красивые штаны. Рассказы и фельетоны (сборник). Валентин Петрович Катаев

понимаю, для чего эти самые выставки устраивают?.. Только хороших людей обижают. Погубили Россию большевики… Демагоги… Да здравствует Учре…

      Я устало махнул рукой.

      На территории выставки весело гремела музыка.

      1923

      Выдержал

      Всю неделю, до самой чистки, кассир Диабетов ходил с полузакрытыми глазами и зубрил по бумажке:

      – Кто великий учитель? Маркс. Что является высшим органом? СТО. Что такое социал-патриотизм? Служение буржуазии в маске социализма. Что характеризует капитализм? Бешеная эксплуатация на основе частной собственности. Как развивается плановое хозяйство? На основе электрификации. Где участвовали разные страны? На Первом конгрессе Второго Интернационала в тысяча восемьсот восемьдесят девятом году, в городе Париже. Какой бывает капитал? Постоянный и переменный. Какова будет форма организации в будущем коммунистическом строе? Неизвестно. Кто ренегат? Каутский. Кто депутат? Пенлеве. Кто кандидат? Лафолетт. Кто, несмотря на кажущееся благополучие?.. Польша. Кто социал-предатели? Шейдеман и Носке. Кто Абрамович? Социал-идиот…

      Усердный Диабетов лихорадочно сжимал в руках спасительную бумажку. Он бормотал:

      – Только бы не перепутать… Только бы не перепутать!.. Кто депутат? Пенлеве… Кто ренегат? Каутский… Кто кандидат? Лафолетт.

      Когда Диабетова пригласили в комнату, где заседала комиссия, перед его глазами плавал розовый туман и в ушах стоял колокольный звон. Диабетов преодолел жуткий страх, подошел к столу и зажмурился.

      – Как ваша фамилия, товарищ? – спросил председатель комиссии.

      – Маркс, – твердо ответил кассир.

      – Сколько вам лет?

      – Сто.

      – Род занятий?

      – Служение буржуазии в маске социализма.

      Председатель комиссии, который до сих пор пропускал ответы Диабетова мимо ушей, высоко поднял левую бровь.

      – Гм… Довольно откровенное заявление… Ваше отношение к службе, гражданин?

      – Бешеная эксплуатация на основе частной собственности.

      – Вот как!.. О-ч-ч-ч-чень приятно… Как же вы втерлись в советское учреждение?

      – На основе электрификации.

      Члены комиссии странно переглянулись.

      – А когда вы, товарищ, в последний раз себе температуру мерили? – осторожно осведомился секретарь.

      – На Первом конгрессе Второго Интернационала, в тысяча восемьсот восемьдесят девятом году, в городе Париже, – твердо отчеканил главный кассир.

      – У вас, товарищ, – мягко сказал председатель, – какой-то лихорадочный блеск глаз…

      – Постоянный и переменный, – любезно пояснил Диабетов. Щеки его от волнения и торжества тряслись, как у мопса. Левая нога выбивала дробь. Зубы лязгали, а пальцы судорожно сжимали в кармане заветную бумажку.

      – Очень хорошо… Прекрасно! Прекрасно!.. Но вы, главное, не волнуйтесь! Может быть, вы устали, товарищ? Присядьте, – придавая голосу как можно больше задушевной теплоты, сказал председатель, который начал кое-что соображать. И вдруг быстро и в упор спросил: – А какое сегодня число?

      – Неизвестно, –