Красивые штаны. Рассказы и фельетоны (сборник). Валентин Петрович Катаев

мои поправились. Я аккуратно получаю паек и живу прекрасно.

      Бедняга, он до сих пор мерил жизнь железным аршином военного коммунизма!

      – Скоро у меня опять заведутся птицы. Теперь я их сам буду ловить. Недавно я достал превосходную западню. У моря появилось много щеглов. Я знаю место, где их уйма. Пойдем.

      Он достал из-под кровати клетку, и мы пошли.

      – Клянусь покойным отцом, плюнешь мне в глаза, если через полчаса у меня не будет полной клетки птиц.

      Он повесил западню на ветку дикой сирени. Мы пришли на берег.

      В ожидании, пока поймается птица, мы пошли бродить по берегу, у теплой густой воды, пахнущей йодом, песком и тиной. Чайки и паруса белели легкими запятыми в далекой голубизне воздуха и моря. Мшистые столбы купальни ходили и раскачивались длинными глянцевитыми отражениями в плоской, почти неподвижной ряби.

      Среди разговора Эдуард вдруг дернулся.

      – Старик, пора! Клянусь честью, птицы, наверное, уже поймались. Я-то знаю, как их ловить.

      Мы быстро пошли к клетке.

      Куст находился на прежнем месте, но клетки не было.

      Эдуард растерянно осмотрелся и вдруг зарычал от бешенства. Он приложил ладонь к глазам и страшно выругался. Я посмотрел вдаль. Там, мелькая по верблюжьим горбам берега и по синеве моря, улепетывал мальчишка. Он размахивал клеткой, напоминая ветряную мельницу. Эдуард сделал прыжок, но, вспомнив про свою астму, унаследованную от отца, махнул рукой.

      – Черт возьми, – сказал он с мрачной улыбкой, – клянусь беличьей ротондой старухи, этот мальчишка далеко пойдет!

      Он медленно поплелся домой.

      Я шел следом за ним, корчась от приступов хохота.

      Я вдыхал свежий морской воздух, защищая ладонью глаза от стеклянного осеннего солнца, оплетавшего сияющей паутиной пыльные, тяжелые сады.

      В густой чаще их уже сквозили лимонные пятна акаций и коралловые – кленов.

      1920

      Беременный мужчина

      На дорожной конференции Северной делегатка Кулаева, выступив в прениях по докладу дорздравотдела, указала на случай в вологодском приемном покое, где вследствие перегруженности работой врач в больничном листе поставил рабочему диагноз – «беременна».

      На линии врачам приходится обслуживать в сутки до 150 человек.

      Из одной стенограммы

      – Следующий! Что у вас такое?

      – У меня, товарищ доктор, нога болит.

      – Нога? Давайте ее сюда. Покажите. Тэк-с. Сейчас я ее смажу йодом. Готово. Можете идти.

      – Товарищ доктор! У меня болит правая нога, а вы намазали левую.

      – Ерунда! Следующий!

      – Зубы…

      – Сейчас! Открывайте рот. Которые? Где мои щипцы? Раз-раз – и никаких зубов!

      – Ой, батюшки! Да не то! Зубы, говорю, у моего Ваньки начинают резаться, так я…

      – У Ваньки? Зубы? Давайте сюда Ваньку. Где мои щипцы? Которые зубы? Ну-ка, посмотрим. Очень странно: никаких зубов нету.

      – Так они ж еще режутся.

      – Режутся? А почему режутся? Как режутся?

      – Режутся