.

колонист.

      – Господа, дуэли запрещены, – напомнил лысый. – Это даже не нарушение устава, это откровенная уголовщина.

      – А что? Обычай древний, почему бы не обновить? – вполголоса возразил аристократ.

      – Не следует вам в это вмешиваться, Павел Игнатьевич, – с холодком в голосе ответил ему лысый.

      – Отчего ж, Глеб Алексеевич? Я…

      – …И это будут пистолеты. С тридцати шагов. Немедленно, – прервал их спор лейб-гусар.

      Сказанное прозвучало с должной твердостью и решительностью. Общий смысл гадостно совпал с моим настроением. «Ладно же, – думал я, – не морду разбитую получишь, так пулю в лоб. Очень хорошо».

      Благо оружие было под рукой. В вооруженных силах Империи выдают его в день присвоения первого офицерского звания; с ним служат и его сохраняют после ухода в отставку. В казенный арсенал оно возвращается только после смерти владельца. Пистолет может быть либо в кобуре, на правом боку, либо дома, в специальном сейфике, и код замка на этом сейфике не должен знать никто из родных и близких. Если ты пришел к даме сердца и она сочла допустимыми обстоятельства, при которых мундир становится излишним, положи оружие туда, где ты его можешь видеть. Здесь, на этой планете, у меня пока не было ни дома, ни чего-либо хоть отдаленно напоминающего дом…

      Мне показалось, будто кобура искусительно шевелится.

      – Терлецкий опять стреляется… – не знаю, кто произнес это. Но сейчас же комната наполнилась шепотками:

      – А какой стрелок… шу-шу-шу… прошлый раз флотского ранил в голову… шу-шу-шу… убьет мальчишку… шу-шу-шу… проклятый бретер… шу-шу-шу…

      Он хочет убить меня, чтобы избавиться от неслыханного позора? Так я сам убью его!

      Мой кивок заменил слово «да» или «отлично», или длинный частокол сквернословия с тем же общим смыслом «да».

      – Я запрещаю вам это! – загремел штаб-офицер.

      – Господа, опомнитесь, вы же христиане… – вторила ему дама в сливочной шляпе.

      Но слышались и другие голоса:

      – Славно было бы посмотреть на хорошую драку…

      – Давненько у нас не было…

      – Р-распоясались? Амир-хана вам мало? – прикрикнул штаб-офицер. А когда гомон утих, он добавил:

      – Во-первых, это недостойно. Во-вторых, глупо. В-третьих, если кто-то не понял «во-первых» и «во-вторых», патруль прибудет сюда незамедлительно. Что за игрища?! Ваши жизни принадлежат не вам самим, а государю и стране.

      – Дело говорит полковник, – встрял хуторянин. Сказав это, он набуровил себе стопку анисовой и отработанным движением влил горючее в баки.

      – Покиньте клуб. Сейчас же, – спокойно резюмировал аристократ.

      – А как же с делом-то… разобраться? – поинтересовался кто-то у меня за спиной.

      Но мы с лейб-гусаром без промедления воспользовались последним советом. Его можно было трактовать по-разному. Как «охолоните» и, в равной степени, как «найдите место, где нет докучливых законников».

      Мы поняли его одинаково.

      Вслед за нами из клуба высыпало человек шесть. Должно быть, они истолковали