Женщины, кот и собака. Мария Метлицкая

презрительно фыркнула:

      – Основа! И что? Будешь в поликлиничке сидеть за сто пять рублей? И по участку чапать? К убогим старушкам? Папаверин выписывать и давление измерять?

      – Ну, кто-то же должен, – ответил Алексей, – и к старушкам чапать в том числе.

      Она снова усмехнулась:

      – Ну да… К старушкам! Только к старушкам пусть тетеньки чапают. Те, кому за пятьдесят! А молодому, здоровому мужику… Ну не знаю!.. Мне кажется, глупо это! И еще, по-моему… очень смешно!

      Сказала как пригвоздила.

      – А ты? – как-то робко спросил Алексей, поняв, что незримая битва его проиграна вчистую.

      – Я? – В хирургию! – с вызовом ответила Надя. – Там хоть… работа!

      На последнем курсе, в мае, отмечали день рождения одногруппника. Все были приглашены на дачу. Точнее – в загородный дом именинника. Все знали, что он был номенклатурным внучком – к институту подъезжал на своих «Жигулях».

      Встретились на Белорусском вокзале и рванули все вместе.

      На участке – огромном, густом, заросшем вековым лесом – принялись разводить костер для шашлыков. Выпивки и закуски было море. Молодые и голодные набросились на еду и спиртное. Алексей тоже здорово выпил – от отчаяния, что теперь уже точно ничего не случится. Надя не замечала Алексея, словно его и не было рядом. Наверняка презирала.

      А когда вытащили на улицу магнитофон и начались танцы-обжиманцы, Алексей, будучи крепко под градусом, осмелел и пригласил ее.

      Ему показалось, что она тяжело вздохнула. Или только показалось?

      Они медленно двигались, и Алексей, прикрыв от восторга глаза, вдыхал дымный аромат ее волос, щекотавших ему нос и щеку.

      Музыка закончилась, а он рук не разжал. Она выпросталась из его объятий, подняла глаза и, усмехнувшись, сказала:

      – Ну, и чего так вцепился? Лучше бы женился, что ли!

      И приглушенно рассмеялась, проведя пальцем по его щеке.

      – Когда? – спросил Алексей, не узнавая своего голоса.

      – Что «когда»? – не поняла она и чуть сдвинула брови.

      – Жениться – когда? – повторил Алексей, чувствуя, что сейчас от страха разорвется его заячье сердце.

      – А что, ты готов? – усмехнулась Надя. – Прямо сейчас?

      Он решительно кивнул:

      – Ага, прямо! Только… сегодня вряд ли получится! А вот в понедельник!..

      – В понедельник в загсе выходной, – сурово ответила Надя и быстро, не обернувшись, направилась в дом.

      А он так и остался стоять на месте… И глупее ситуации в его жизни еще не было.

      На ночлег он приткнулся на террасе первого этажа на каком-то старом кожаном диванчике с очень жесткими кожаными валиками. Диванчик был явно мал, и Алексей, свернувшись неудобным клубком, чувствовал, как затекают ноги и шея.

      Вырубился почти сразу, но и проснулся вскоре – за окном уже белел молочный густой рассвет, и в раскрытое окно вливались бодрящие садовые запахи.

      Алексей поежился от холода, свесил ноги, растер затекшую шею и глянул на старые ходики. На часах было половина третьего.

      Пить