Саломея, или Приключения, почерпнутые из моря житейского. Александр Вельтман

свете или нет; счастлива или изнывает в своей каморке, как в тюрьме!.. Она же виновата, что родилась на свет с чувствующей душой, с сознанием своего достоинства и не в состоянии пожертвовать собою против сердца, отдать руку без разбора первому, кто бы вздумал ангажировать ее на супружество. Это не кадриль-с!

      – А вот потому-то, что не кадриль, я и думал, что не на балах надо искать пары.

      – А позвольте узнать, где же? Где девушка может показать себя?

      – Помнится, что ты показалась мне у себя дома.

      Этот супружеский комплимент смутил несколько Софью Васильевну; она припомнила, как ее суженый прошел мимо окна, взглянул и – дело кончено.

      – Теперь уже не те времена, – сказала она вздохнув, – суженых не высидишь и не заманишь через окно.

      – Да, именно теперь и именно Саломее уж не только высидеть, да и не выездить на паркете в галоп человека по сердцу, – сказал Петр Григорьевич вздохнув. – Вот уж десять лет как она высматривает не в окно, а в лорнет, да никого не видит. Вот уж года с два как понадобилась приправа к девической красоте.

      – Как тебе не стыдно!.. Лучше бы ты думал, как поправить наши дела. Как хочешь, а в именины Саломеи надо дать бал… некоторые почти уж званы… об нем уж говорят…

      – Пусть говорят.

      – Помилуй! я знаю, что почти все мои знакомые готовят уже наряды.

      – Пусть готовят.

      – Это страм! У Саломеи есть надежды на князя…

      – Не договаривай! пустяки!

      – Отчего пустяки?

      – Ну, что говорить, когда ты сама это знаешь.

      – Боже мой! что ж мы будем делать!

      – Ничего; не дадим бала, и кончено.

      – Как это можно!

      – Не звать – и кончено!

      – Как это можно! Многие приедут и незваные.

      – Запереть ворота!

      – Помилуй! тебе кажется все это забава.

      – Нисколько. Кто приедет – отказать.

      – Без причины!

      – Сказать, что кто-нибудь болен.

      – Я этого на себя не возьму, ни на себя, ни на Саломею! Я не хочу накликать болезни.

      – Сказать, что я болен; я, пожалуй, залягу в постель и пошлю за доктором.

      – Нет! я не в силах этого перенести! я продам все свои брильянты и жемчуга и непременно дам бал.

      – Неси последнее со двора! – вскричал Петр Григорьевич с досадой, – и пойдем по миру!.. Говорю тебе коротко и ясно, что если я не употреблю всех последних средств на уплату долга в Опекунский совет[15], то – мы нищие! Три года неурожай, вместо тридцати тысяч доходу именье съело меня, а все-таки одна на него надежда поправить свои обстоятельства. Теперь рассуждай как хочешь, что лучше: сберечь ли имение, или докапать его.

      – Но неужели нет никаких средств на эту зиму? Я тебе ручаюсь, у Саломеи непременно будет жених, прекрасный человек, с состоянием…

      – Я тебе говорю, выбирай: прожить последние средства и долететь на крыльях до нищеты или сложить крылья и сидеть у моря да ждать погоды.

      – Я тебе говорю, что Саломея будет замужем, – сказала решительно Софья Васильевна, –

15

Опекунский совет – учреждение по охране правовых и имущественных интересов лиц, не способных самостоятельно действовать по малолетству или психической неполноценности. С 1838 года функции Опекунского совета были расширены образованием при нем вдовьей и ссудной кассы, что превратило его в ссудно-сберегательное, выполняющее кредитные операции учреждение.