Воскресшие боги (Леонардо да Винчи). Дмитрий Мережковский

чада мои, – объяснил фра Тимотео, – некогда скажут люди и о великом Обольстителе, о Грядущем во тьме: «он добр, он благ, он совершенен», – ибо лик его подобен лику Христа, и дан ему будет голос уветливый, сладостный, как звук цевницы. И многих соблазнит милосердием лукавым. И созовет с четырех ветров неба племена и народы, как созывает куропатка обманчивым криком в гнездо свое чужой выводок. Бодрствуйте же, братья мои! Се ангел мрака князь мира сего, именуемый Антихристом, приидет в образе человеческом: флорентинец Леонардо – слуга и предтеча Антихриста!

      Выдувальщик стекла Горгольо, который ничего не слыхивал о Леонардо, молвил с уверенностью:

      – Истинно так! Он душу дьяволу продал и собственной кровью договор подписал.

      – Заступись, Матерь Пречистая, и помилуй! – верещала торговка Барбачча. – Намедни сказывала девка Стамма – в судомойках она у палача тюремного – будто бы мертвые тела этот самый Леонардо, не к ночи будь помянут, с виселиц ворует, ножами режет, потрошит, кишки выматывает…

      – Ну, это не твоего ума дела, Барбачча, – заметил с важностью Корболо, – это наука, именуемая анатомией…

      – Машину, говорят, изобрел, чтобы по воздуху летать на птичьих крыльях, – сообщил златошвей Маскарелло.

      – Древний крылатый змий Велиар восстает на Бога, – пояснил опять фра Тимотео. – Симон Волхв тоже поднялся на воздух, но был низвержен апостолом Павлом.

      – По морю ходит, как по суху, – объявил Скарабулло: – «Господь, мол, ходил по воде, и я пойду», – вот как богохульствует!

      – В стеклянном колоколе на дно моря опускается, – добавил скорняк Мазо.

      – И, братцы, не верьте! На что ему колокол? Обернется рыбой и плавает, обернется птицей и летает! – решил Горгольо.

      – Вишь ты, оборотень окаянный, чтоб ему издохнуть!

      – И чего отцы инквизиторы смотрят? На костер бы!

      – Кол ему осиновый в горло!

      – Увы, увы! Горе нам, возлюбленные! – возопил фра Тимотео. – Святейший гвоздь, святейший гвоздь – у Леонардо!

      – Не быть тому! – закричал Скарабулло, сжимая кулаки, – умрем, а не дадим святыни на поругание. Отнимем гвоздь у безбожника!

      – Отомстим за гвоздь! Отомстим за убитого герцога!

      – Куда вы, братцы? – всплеснул руками башмачник. – Сейчас обход ночной стражи. Капитан Джустиции…

      – К черту капитана Джустиции! Ступай под юбку к жене своей, Корболо, ежели трусишь!

      Вооруженная палками, кольями, бердышами, камнями, с криком и бранью, двинулась толпа по улицам.

      Впереди шел монах, держа распятие в руках, и пел псалом:

      «Да воскреснет Бог и да расточатся враги Его, и да бегут от лица Его ненавидящие Его».

      «Как исчезает дым, да исчезнут, как воск от огня, так нечестивые да погибнут от лица Господня».

      Смоляные факелы дымились и трещали. В их багровом отблеске бледнел опрокинутый серп одинокого месяца. Меркли тихие звезды.

      X

      Леонардо работал в своей мастерской над машиной для подъема святейшего гвоздя.