Великая война. 1914–1918. Джон Киган

их на подпись царю.

      Министр иностранных дел Российской империи Сергей Сазонов, получивший известие о том, что Австрия объявила войну Сербии, во вторник утром, после полудня, встретился с французским послом Морисом Палеологом. Альбертини, известный своими глубокими исследованиями истоков войны, пришел к выводу, что Палеолог «…по всей видимости, одобрил [решение о частичной мобилизации], пообещал полную поддержку Франции и попытался развеять естественные опасения, отправив в Вену, Париж, Лондон и Рим (но не в Берлин) телеграфное сообщение о мобилизации в России и все-таки доведя до сведения немецкого правительства отсутствие у русских намерения нападать на Германию»[85]. Тем не менее этим же вечером генерал Янушкевич сообщил во все военные округа, что 30 июля будет объявлено первым днем всеобщей мобилизации, а на следующее утро, повидавшись с Сазоновым, телефонировал царю и убедил его поставить подпись под обоими приказами – и о частичной мобилизации, и о полной. После полудня глава мобилизационного отдела Генерального штаба получил необходимые резолюции министров (министр внутренних дел сначала перекрестился, а уж потом подписал документы), и вечером глава квартирмейстерской службы распорядился доставить приказы о мобилизации на центральный телеграф Санкт-Петербурга. Ждали указа о полной мобилизации во всех военных округах.

      Решение о всеобщем призыве «было, возможно, самым важным… во всей истории Российской империи. Оно полностью уничтожило перспективу предотвращения большой войны в Европе»[86]. Но ведь оно не было продиктовано необходимостью! По всей видимости, Сазонов поддержал генералов, узнав, что в ночь на 29 июля австрийские канонерские лодки на Дунае вели артиллерийский огонь по Белграду. Это был булавочный укол. Крепость Калимегдан, известная еще со времен римлян, которая возвышалась над Белградом в месте слияния Дуная и Савы, могла быть разрушена только тяжелой артиллерией – во время Первой и Второй мировых войн она действительно пострадала, но потом была восстановлена и сохранилась до сегодняшнего дня. В целом то, что Австро-Венгрия привела свою армию в боевую готовность, России не угрожало. Война с Сербией не позволяла Габсбургам вести широкомасштабные боевые действия на других направлениях. Для победы над маленькой, но отличавшейся высоким боевым духом сербской армией требовалось – даже по подсчетам Вены – задействовать почти половину имеющихся в распоряжении империи сил. В состав «минимальной балканской группы» и «эшелона Б» входили 22 дивизии, а одного «эшелона А» для наступления в Польше было недостаточно. Кроме того, рельеф местности в Сербии – горы, густые леса – и бездорожье затрудняли ведение боевых действий, поэтому никакая вторгшаяся в эту страну армия рассчитывать на быстрый успех не могла. Именно так и случилось в 1915 году, когда на Сербию с разных сторон напали Германия, Австрия и Болгария. Им потребовалось для успешного завершения кампании два месяца[87].

      Из

85

Albertini, II. P. 538.

86

Turner // Kennedy. P. 264.

87

См.: Turner // Kennedy. P. 265.