Мера любви. Избранное. Лариса Захарова

прегрешения свои.

      И лишь тогда, забеспокоясь,

      Очнемся в миг единый – тот,

      Как на глазах ушедший поезд

      По рельсам гулко громыхнет.

      Живем, забыв или не веря,

      Что уяснить бы надо всем:

      Что мы рождаемся на время,

      А умираем насовсем…

      Последняя строка

      От рожденья к смерти – путь немалый,

      И, беря его за образец,

      Знаем мы, что если есть начало,

      То в конце предвидится конец.

      Все привычно в этом распорядке,

      Только путь в поэзии – другой.

      Если я спешу к своей тетрадке —

      Значит, стих, что был еще в зачатке,

      Поразил последнею строкой.

      Он, что не успел еще родиться, —

      Лишь птенец в насиженном яйце,

      Ну а мысль – живою взрослой птицей

      Воспаряет сразу же в конце.

      И строка, что в сердце зазвучала,

      Вдруг затронет новые сердца…

      Так стихи мы пишем – не сначала,

      А идем к началу от конца,

      И, любя, страдая, ненавидя,

      Лишь с бумагой чистою вдвоем,

      Прошлое-грядущее провидим

      Мы своим таинственным чутьем.

      Но печальны наши размышленья,

      Словно беспросветной ночи мгла.

      Зло. Жестокость. Войны. Преступленья.

      Низкие и подлые дела…

      Даже голос совести не слышен,

      И, не зная, наш удел каков,

      Мы творим, творим четверостишья

      Наших бед, ошибок и грехов.

      А насколько праведнее, краше,

      Чище жили б на своем веку,

      Если бы в поэме жизни нашей

      Знали мы последнюю строку!

      Моя судьба

      Как много было, сколько сталось!

      И ничего не утаю

      Я из того, что мне досталось:

      Ни преждевременную старость,

      Ни юность позднюю мою,

      Ни встречу с низостью людскою,

      Что будет в памяти всегда,

      Сердец величие святое,

      Ни чувство близкого покоя

      В часы затишья перед боем,

      Ни войны тихого труда,

      Ни скорби той – мечты о сыне,

      Что всех больнее и трудней,

      О сердца мертвой половине,

      Что не воскресла и поныне,

      Когда судьба, придя с повинной,

      В класс привела чужих детей…

      В любви к контрастам с нею споря,

      Я благодарна ей до слез,

      Что мой кораблик в общем море

      Трепали бури на просторе,

      Что счастье, радости и горе

      Узнать мне в жизни довелось,

      Что путь мой был суров и труден,

      Что знала боль, нужду, борьбу,

      Дыша с людьми единой грудью,

      Что жили мы не как-нибудь бы,

      А наши крошечные судьбы

      Вплетали в общую судьбу!

      Родине

      I

      По-разному людям дано понимать

      И слово, и дело, и счастье свое.

      У каждого в сердце – родимая мать,

      Но все по-особому видим ее.

      С такою улыбкой в глазах дорогих

      Лишь мать на ребенка глядит своего.

      Хорошая