Мера любви. Избранное. Лариса Захарова

колеса стучали,

      Да в такт им бутылка слегка дребезжала.

      Два горя

      Небо над ним так сине,

      Как только бывает летом.

      Хоронит женщина сына

      На тихом кладбище этом.

      Ей, до сих пор не понявшей,

      Как пуля в сердце – навылет.

      В глазах, от засухи впавших,

      Скорбь вековая стынет.

      Растрепались пряди седые,

      Губы дрожащие что-то шепчут…

      Рядом друзья стоят и родные,

      Держат под руки, за плечи.

      Пахнет сырою глиной.

      Кто-то надрывно стонет.

      Хоронит женщина сына —

      Сердце свое хоронит.

      Еще одна у ограды

      Встала, изнемогая.

      Горе другое рядом.

      Рядом – тоска другая.

      Обычней – эта картина,

      Горе поменьше ростом.

      Просто не было сына.

      И мужа не было просто.

      Так и осталась одною,

      Как деревце у погоста.

      Жизнь прошла стороною.

      Жизни не было просто.

      Но боль-то ее слабее,

      И к ней сочувствия нету.

      Да разве сравнишь обеих

      В скорби – и ту и эту?!

      Той, одинокой, проще:

      Теряет, чего не имела.

      Зря она плачет и ропщет,

      Если жить не сумела.

      Тоску ее и угрюмость

      Горем и звать-то стыдно.

      А все же, если подумать…

      Нам ведь его не видно…

      Я

      Скорбь, и боль, и радость, и утеха —

      В том, что называю словом «я»:

      Центра центр, росток в ядре ореха,

      Сердцевина, суть и истинность моя.

      То, что главным будет, есть и было

      (Скажем, против правды не греша).

      Что же это? Жизненная сила?

      Сердце? Мысль? А может быть, душа?

      Но, лучами так меня заполнив,

      Что себя не мыслю без него,

      Светит «я», как маленькое солнце

      Во вселенной тела моего.

      Ну а вдруг бы, просто не заметив,

      «Я» другое втиснули в меня?

      «Да» и «нет» смогла бы я в анкете,

      Да и в жизни тоже поменять.

      Пробудив неведомые силы,

      Все пути иначе бы прошла.

      Может, даже стала бы красивой?

      Может быть, удачливой была б?

      Но при всем желании поправок

      За свое мучительно стою:

      Горькое до боли, как отрава,

      Это «я» одно имеет право

      На любовь и ненависть мою.

      Этим «я» с другими я общаюсь.

      Сколько их! Будь злы или добры,

      Каждое галактику вмещает.

      И, как я вокруг миров вращаюсь,

      Вкруг меня вращаются миры…

      Обида

      Беседы острый поворот —

      И все погибло. Я убита.

      И спать ночами не дает

      Мне нанесенная обида.

      Ведь знаю: я была права.

      Хлестнули зло, несправедливость,

      И в сердце резкие слова

      Шипами кактуса вонзились.

      Лишь мысль, сознанье теребя,

      Совет дает: «Утешься! Что ты!

      Пускай обидели тебя,

      Не