Девушка ждёт. Джон Голсуорси

пусть берет ее поскорее.

      – Я тоже так думаю, тетя.

      – А он не хочет.

      – Может, не хочет она?

      – Оба они не хотят; вот я и не знаю, как тут быть. Ей же сорок.

      – А сколько дяде Адриану?

      – Он у нас самый маленький, если не считать Лайонела. Мне пятьдесят девять, – решительно заявила леди Монт. – Я-то помню, что мне пятьдесят девять, а твоему отцу шестьдесят! Твоя бабушка, верно, очень тогда торопилась, рожала нас одного за другим. А как ты смотришь на то, чтобы рожать детей?

      Динни спрятала смешинку в глазах.

      – Что же, для женатых, пожалуй, неплохо – в меру, конечно.

      – Флер ожидает второго в марте; скверный месяц… так неосторожно! А когда ты собираешься замуж?

      – Когда отдам кому-нибудь свое юное сердце, – никак не раньше.

      – Вот это разумно. Только не за американца.

      Динни едва не вспылила, но улыбнулась.

      – Зачем, скажи на милость, мне выходить за американца?

      – Ничего нельзя знать заранее, – сказала леди Монт, срывая увядшую астру, – все зависит от того, кто тебе подвернется. Когда я выходила замуж за Лоренса, он мне все время подвертывался.

      – И сейчас все еще подвертывается, да?

      – Не язви.

      Леди Монт замечталась, и шляпа ее как будто стала от этого еще больше.

      – Кстати о браках, тетя Эм, – мне хочется найти невесту Хьюберту. Ему нужно рассеяться.

      – Твой дядя, – заметила леди Монт, – наверно, скажет: чтобы рассеяться, нужна балерина.

      – Может, у дяди Хилери есть балерина, которую он может порекомендовать?

      – Не дерзи, Динни. Я всегда говорю, что ты ужасно дерзкая. Но дай-ка подумать: была одна девушка… нет, она вышла замуж. Может, она уже развелась?

      – Нет. Как будто собирается, но это еще не скоро. Прелестное создание.

      – Не сомневаюсь. Подумай-ка еще, тетя.

      – Пчел разводит Босуэл, – заметила тетя Эм. – Они итальянские. Лоренс называет их фашистками.

      – Черные рубашки, и никаких угрызений совести. Ужасно энергичные.

      – Да, все летают, летают, а чуть что – ужалят, если ты им не нравишься. Меня пчелы любят.

      – У тебя одна на шляпе. Снять?

      – Стой! – воскликнула леди Монт, откинув назад шляпу и слегка приоткрыв рот. – Нашла!

      – Что?

      – Джин Тасборо, дочь здешнего священника… семья очень хорошая. Денег, конечно, ни гроша.

      – Совсем ни гроша?

      Леди Монт покачала головой, и шляпа ее заколыхалась.

      – Такие никогда не бывают богатыми. Хорошенькая. Похожа на тигрицу.

      – А можно мне на нее посмотреть? Я примерно знаю, что Хьюберту понравится.

      – Я приглашу ее ужинать. Они плохо питаются. У нас была уже одна Тасборо. Кажется, при короле Якове; так что она нам какая-то пятиюродная. Там есть еще и сын; на флоте; вполне разумный, и усов нет. Он сейчас дома, в отписке.

      – В отпуске, тетя Эм.

      – Так и знала, что это не то слово. Будь добра, сними у меня со шляпы пчелу.

      Динни