Испытание ложью и правдой. Барбара Данлоп

дамой на благотворительном мероприятии. Я не хочу выглядеть жалким на собственной вечеринке.

      – Ты произведешь впечатление рассудительного мужчины. Хитрость в том, чтобы средствам массовой информации было совершенно не о чем написать.

      – Они могут раструбить, что я встречаюсь с кузиной.

      – Они напишут, что вы с Мадлен показали себя безупречными хозяевами и что «Колборн» собрал сотни тысяч для поисково-спасательной службы.

      Шейн задумался, может, провести вечеринку вместе с Мадлен действительно безопаснее всего? Он знал, что она сделает это для него.

      – Хорошо. Я позвоню Мэдди.

      – Правильное решение.

      – Ты в курсе, что у меня были бы стопроцентные шансы по-настоящему повеселиться после этой вечеринки?

      – Ты ведь знаешь, что эти женщины спят с миллиардером, а не с мужчиной?

      – Должен ведь на что-то сгодиться семейный особняк.

      Принадлежащий его семье на протяжении многих десятилетий дом Баррингтон-Хиллз с семью спальнями и четырнадцатью акрами земли находился в часе езды от центра города. Шейн в основном жил в своем пентхаусе на Лейк-Шор-Драйв – три спальни, фантастический вид из окон и множество великолепных ресторанов поблизости.

      – Уверен, твой отец гордился бы тем, как ты используешь фамильную собственность, – заметил Джастин.

      Шейн улыбнулся. Его отец шесть лет назад трагически погиб вместе с матерью Шейна в результате несчастного случая на воде, когда Шейну было двадцать четыре. Он скучал по родителям. Отец не осудил бы бурную любовную жизнь сына.

      Раздался голос секретарши Джинджер по внутренней связи:

      – Мистер Колберн? Ханс Штрутц из «Гобрехт Эйр-лайнс» на первой линии.

      Шейн и Джастин обеспокоенно переглянулись.

      Шейн протянул руку, чтобы нажать кнопку на телефоне внутренней связи.

      – Я отвечу. Ну, это либо очень хорошие новости, либо очень плохие.

      Джастин потянулся к дверной ручке.

      – Позвони мне, когда закончишь.

      – Хорошо. – Шейн нажал на кнопку первой линии.

      Дарси сидела на скамейке автобусной остановки через дорогу от офиса «Колборн аэроспейс». Июньский солнечный свет отражался от гигантской синей надписи, которая украшала фасад здания. Двадцатиодноэтажная постройка находилась в двух кварталах от реки, с видом на небольшой парк.

      Неотправленное письмо ее отца объясняло горечь Иена, его злость на Далтона Колборна и, вероятно, любовь к виски, которая усиливалась с годами. Иен обвинил Далтона в предательстве, краже и в том, что он, Далтон, запатентовал разработанную Иеном модель турбины нового поколения.

      Выходит, Далтон Колборн обокрал того, кто много лет был его лучшим другом. В письме Иен угрожал иском. Он хотел денег и профессионального признания за свое изобретение. Далтон получил престижную награду за турбину – известность привела к богатству и резкому взлету «Колборн аэроспейс», в то время как брак Иена распался и он по спирали погружался в депрессию и безвестность.

      Иен писал, что в архивах компании хранится