На край света (трилогия). Уильям Голдинг

ходил туда-сюда с пистолем в руках позади своей батареи. Они как раз перестреливались с фортом – дурацкая затея, я считаю. И тут сквозь орудийный порт пронеслось раскаленное ядро и снесло ему голову начисто – что твоя французская галлантина или как ее там. Раскалилось ядро докрасна и прижгло шею так, что канонир продолжал маршировать взад-вперед, и все заметили, что стряслось, только когда удивились: почему это приказов не слышно. Смех один! И топтались подле него, пока старший офицер не прибежал узнать, отчего это, черт их дери, пушки с правого борта палить перестали. Спрашивают канонира, что это он молчит, а ему и ответить нечем!

      – Перестаньте, господа! Честное слово!

      – Еще стаканчик, мистер Тальбот?

      – Здесь так душно…

      Плотник кивнул и постучал костяшками пальцев по шпангоуту.

      – Не поймешь, что хуже воняет – воздух или дерево.

      Канонир пару раз вздрогнул от сдерживаемого смеха, который кипел в нем, словно волна, что никак не может пролиться.

      – Надо окошко открыть, – фыркнул он. – Помните тех девиц, мистер Гиббс? «А можно открыть окошко? Голова кружится!»

      Мистер Гиббс тоже затрясся.

      – «Голова кружится? Бедняжка! Подите-ка сюда, тут можно подышать свежим воздухом».

      – «Ой, что там, что там такое, мистер Гиббс? Это крыса? Терпеть не могу крыс!»

      – «Это мой песик, мисс. Идите сюда. Погладим песика».

      Я хлебнул еще немного огненной жидкости.

      – Вы приводили девиц прямо сюда, на корабль? И никто не заметил?

      – Я заметил, – просиял улыбкой штурман.

      Канонир ткнул его локтем.

      – Проснись, Фитиль! Тебя тогда даже на борту не было. Нас еще с прикола не сняли.

      – С прикола… – повторил мистер Гиббс. – Вот это жизнь, вот это я понимаю! Никакого тебе моря, чтоб ему пусто было. Сидишь себе в тихой бухте, валяешься на любой койке – хоть в адмиральской каюте. На камбузе всю работу бабы делают. Лучшее место на флоте, мистер Тальбот, сэр. Семь лет я вот так проторчал, прежде чем решено было отскрести нашу старую посудину от грязи. Потом не знали, как ее кренговать, так что просто малость счистили водоросли тралом, да и все. Потому-то она едва-едва и ползет. Вся беда в морской воде. Хорошо бы в этой Сидневской бухте, или как ее там, можно было встать на якорь в пресной воде.

      – Если с нее начнут соскребать водоросли, – отозвался канонир, – могут и днище вместе с ними оторвать.

      Я меж тем так и не приблизился к своей цели. У меня оставался единственный выход.

      – А баталер тоже живет тут, с вами?

      Опять все та же странная, напряженная тишина.

      – У него своя берлога, – наконец ответил мне мистер Гиббс. – Настил на бочках с водой, где всякие грузы да запасы.

      – Какие грузы?

      – Ящики, тюки, – начал перечислять канонир. – Ядра, порох, запальные фитили и картечь, цепи и тридцать двадцатичетырехфунтовых пушек – заткнутых дульными пробками, смазанных, законопаченных и закрепленных тросами.

      – Инструмент, – подхватил штурман, – рубанки да топоры, молотки да стамески, пилы да