Ведьмёныш. Елена Маруфенина

сны зависят. Ты снами сама управляешь. И перестань плакать. Тяжело ей. Душу больно.

      – Я перестану, – мама быстро начала вытирать слёзы. – Я больше не буду. А я? Я могу тебя услышать?

      – Нет, – передал я слова бабушки. – Дара у тебя нет. Не успели мы с отцом тебе дар передать.

      – Дар? Какой дар?

      – Мама, ушла бабушка, не её время сейчас. Я тебе дома расскажу. Пошли.

      Я шёл и удивлялся: надо же, обычно стоит мне заплакать, как мама тут же хватала меня на руки и принималась успокаивать. Даже если ей больно, и она плачет, я при виде маминых слёз начинал плакать тоже – она, забыв о боли, успокаивала меня. А сейчас не обратила внимания на мои слёзы. Ей так плохо без своей мамы? Но она же уже большая… И мне без мамы, когда я вырасту, тоже будет плохо? Наверное, да. Не представляю себя одного. Хотя я с Васяткой, но всё же…

      Я шёл, вспоминая ориентиры, которые запомнил ночью. Вот ветвистое дерево, вот памятник-глыба, тут должна быть дорожка. Ага, теперь налево. Где-то здесь. Я остановился, рассматривая могилы. Нет, не узнаю. Ночью всё видится по-другому, а сейчас день. Я не смог прочесть табличку, так бы запомнил.

      Ещё раз: вон ветвистое дерево, глыба, дорожка и… ничего. На той могиле, что мне нужна, крест стоит, а здесь ни одного нет. Так, ещё раз: дерево, глыба, дорожка.

      А вы замечали, что иногда, придя на кладбище, не можете найти могилу? Вот вроде и место знаете, и номер аллейки, а могила будто пропала. А всё просто: не хочет вас душа покойника видеть, вот и водит вокруг. В моём случае душа – это я, водить кругами некому. Праху всё равно, кто ходит, а кто нет.

      Душа я… Значит, надо сосредоточиться. Как там Васятка учил заклинания запоминать? Просто сосредоточиться и дать душе вспомнить. Так и сейчас – дать душе вспомнить. Закрыл глаза, вслушался в шумы кладбища. Мама молодец, стоит, молча ждёт. Слева какая-то птица радовалась уходящему дню. Открыв глаза, понял, что мне направо, а не налево.

      Интересно, кто меня водил? Путал? Хозяин кладбища? Проверял?

      Вот она. Холмика уже давно нет, крест железный. Фото, конечно, тоже нет. А вот надпись есть. Можно прочесть:

      – Здесь покоится Акимов Козьма Аристархович. Вечная память. 1836—1940 гг.

      – Сколько? – Мама взяла телефон, открыла приложение «Калькулятор». – Сто четыре? Минька, ты не ошибся?

      – Нет, мам. Не ошибся. Это здесь. Сработает дедово заклинание. Они опять с бабушкой встретятся.

      – Откуда ты знаешь? – Мама внимательно посмотрела на меня. – И что за заклинание?

      – Чувствую. Я не могу объяснить тебе, но это тут. – Я положил руку себе на живот. – Тут чувствую. А заклинание… Дед бабушку очень любил, в этой жизни с ней хочет быть. Какое-то заклинание на могиле оставил. Я ещё не знаю, как это делать. Не понимаю. – Постарался я объяснить всё маме.

      – Господи, Минька, но ему же 104 года. А во сне такой молодой. Как так?

      – Мама, это не он был, это заклятье сработало. Кого ты себе придумала, тот во сне и приходил.

      – Никого я не придумывала, – почему-то