Последнее слово шамана. Иван Цуприков

это он, но никак не могу этого доказать. И сейчас произошла та же история. Смотри, сколько леса положили! Кубов пятьсот, триста двенадцать деревьев. Сволочи. Где же они его хранят, вот в чем вопрос.

      – Так в километрах двенадцати отсюда вырубили огромный участок леса, сделали там склады.

      – Так-то самого нашего, – поднял вверх указательный палец лесник, – мэра. Нет, тот так мелко воровать не станет, он здесь столько земли в аренду взял. Нет, нет, диктофон не включай, и говорить об этом не советую, коль хочешь дальше здесь жить и работать.

      – Убьет меня?

      – Я этого не говорил, – захаркал горлом Федор Иванович. – Нет, нужно бросать курить.

      – Так зачем я вам тогда здесь нужен? – удивился Михаил.

      – А тот и попросил посмотреть.

      – Мэр?

      – Скорее всего, он. Меня попросили люди, приближенные к нему.

      – Смешно, Федор Иванович, им-то раз плюнуть проверить это.

      – Не знаю, мне сказали проверить и тебе тоже, я так понял, сказали?

      – Да, редактор сказал, что вы просили, – опустил глаза Михаил.

      – Вот и давай узнавать. Нам еще с тобой до пенсии лет по десять осталось. Так задача сначала ее заработать.

      – Верно.

      Дорожку, по которой вывезли лес, Федор Иванович нашел, как собака, по нюху. А как оказалось, по аккуратно выбранному и вновь уложенному на место дерну беломошника.

      Метров шесть убрали его с полянки. И когда Михаил подошел к раскидистым осинам, Скобский его остановил:

      – Посмотри вверх.

      И только теперь понял Михаил, как Федор Иванович вычислил это место. Куда ни глянь, сосна растет, а здесь – неожиданно осина.

      – Так она еще и срубленная, – добавил Скобский, – вкопали стволы на метр в песок. Так и стоит. Понятно?

      – Ну что, пойдем дальше?

      – В Афгане, говорят, ты служил? – с издевкой посмотрел на Михаила егерь.

      – Было дело.

      – Ну и снова готов без оружия сунуться под огонь.

      – Не понял? – остановился Степнов. – А-а-а, думаете, стрелять будут?

      – Ну а ты как думаешь, люди пропадают в лесу. Я не о простых говорю людях, грибниках разных, рыбаках, – шепчет егерь. – Пошли, пошли, а то ушей знаешь сколько нынче…

      …Хрустнувшая ветка у реки испугала Михаила. Взял ружье, переломил его, вставил патроны и стал всматриваться в то место.

      – Кяу, кяу, кяу, – сорвалась с ветки, сильно захлопав крыльями, птица.

      «Дятел, – по ее крику догадался Михаил. – Он в дуплах живет. Может, змея его вспугнула, хотя так высоко эта тварь навряд ли полезет, да уже и не лето, прохладно. Может, дятел не успел в своем дупле на ночь спрятаться и остался на ветке дерева. Скорее сова его спугнула или зверек какой – белка, бурундук, тот же соболь».

      Ночь в лесу полна звуков: скрипов дерева, шелеста веток, редких криков птиц, писков мышей. И сейчас среди них Михаил пытался выделить что-то необычное. Вот, к примеру, взять человека крадущегося. Первое, что он невзначай сделает – хрустнет веткой, выругается, запнется обо что-то. А если