Одинокая или ничья?. Хельга Мидлтон

упорно уворачивающуюся от вилки и бегающую по краю тарелки последнюю горошину, вытерла губы бумажной салфеткой и придвинула к себе дымящуюся кружку цейлонского чая.

      – Значит, так. У нас новый проект. Туманный, я бы сказала. И зритель, и инвесторы устали от зла, насилия и человеческой глупости. Нужна новая фишка. Я еще сама не сформулировала для себя, что это будет: «человек глазами животного» или «человеческие черты в животном». Но одно понятно: нам нужно что-то с котиками и собачками. Милое, трогательное, как «Ежик в тумане».

      – Легко сказать! «Ежик в тумане» один неповторимый.

      – О’кей, девочки. Давайте сосредоточимся. Что у нас есть в жизни.

      – У меня есть подруга, – начала, как всегда, первой бойкая Лада, – у нее собака кокер-спаниель. Такая смешная – умереть. Она с тобой все время разговаривает. Приходит, садится рядом и смотрит в упор, пока ты на нее не обратишь внимание. А как только она поймает твой взгляд, вернее, ты ее – начинается театр мимики и жестов. Вот она медленно виляет хвостом влево-вправо, влево-вправо – это означает: «Я хорошая девочка – почеши за ушком». Должна признаться, чесать ей за ухом – это отдельное удовольствие. Уши у нее – каждое на килограмм, если не больше, а шерсть такая мягкая – прямо шелк. Руно. Потом она смотрит тебе прямо в глаза и облизывается – «Есть давай». Еще один прием – поймать твой взгляд и, поняв, что ты ее видишь, встать на все свои четыре лапки и, не отводя от тебя глаз, давать задний ход к выходу из комнаты. Это означает «Пошли гулять». С ней можно вести разговоры часами. Удивительная псина, – закончила Лада.

      – Неплохо. Можно подумать. Обыграть.

      – А у меня никаких животных в окружении нет. Был в детстве кот Тимка, – добавила вторая сотрудница сценарного отдела, ‒ вообще-то я люблю животных. Немного побаиваюсь крупнорогатого, но в целом у меня ко всем видам зверюшек отношение положительное. Братья меньшие – этим все сказано. Моим первым «братом» был кот Тимка. Я была совсем маленькой, а он уже старым. Много спал, мало играл и обожал крабов. На крабов у Тимки был прям собачий нюх. Он вылезал из-под бабушкиной кровати, бодрячком бежал на и без него тесную кухню и терся о ноги хозяйки, обвиваясь вокруг них восьмеркой, что не только на кошачьем языке означает верность. Ну, а тут еще и вечную любовь. Настоящие камчатские крабы продавались в маленьких баночках, их нежное бело-розовое мясо было переложено не то полосками жесткого пергамента, не то мягкими хрящевыми пластинами. Ловкие пальцы бабушки, поварихи со стажем, выбирали из банки кусочки, умело перетирали между пальцами, нащупывая несъедобные хрящи-довески, оставляя их в банке, а мякоть деликатеса отправлялась в миску к остальным ингредиентам. По мере ожидания лакомства Тимка становился все активнее. Он уже не только оплетал бабушкины ноги, но и цеплялся когтями за оборку передника. С трудом дождавшись, когда процедура очистки будет закончена и так страстно желаемая банка с крабовым соком, остатками хрящей и прилипшими к ним крошками лакомства окажется на полу, Тимка с восторгом набрасывался на