«Дочь Ивана Грозного». Ирина Левит

он родом отсюда, перебрался в Москву лет десять назад, – потому что захотел присутствовать при постановке спектакля по его пьесе: от читки до премьеры. Руководство это всячески приветствовало, потому как именно музыкально-драматическому театру Лепешкин предоставил право первого показа. Марта Мстиславовна, будучи педагогом по вокалу, регулярно пересекалась с Кириллом на дневных репетициях. А Фаина Григорьевна, которая в основном работает вечером, когда зрители в антракте приходят в музей, периодически встречала его во время спектаклей, – их он тоже частенько посещал.

      Вчера Лепешкина видела только Марта Мстиславовна. Первый раз днем, а второй раз – в районе восьми вечера, он шел домой.

      По поводу коричневого портфеля женщины твердо заявили: Лепешкин всегда носил его с собой. Что в нем хранилось, они не знают.

      – Наиболее полную информацию вам могут дать наш директор Михаил Семенович Дудник и главный режиссер Антон Борисович Волынцев, – сообщили Ружецкая и Панюшкина. – Оба они – исключительно достойные люди. Причем во всех смыслах.

      А на прощание заверили: они готовы оказать следствию любую помощь. И не только потому, что это преступление – страшный удар по театру, с которым они связаны всю жизнь, но и потому, что Верочка – дочь Александры Николаевны Грозновой.

      Глава 4

      Михаил Семенович Дудник, которого в театре все называли Михал Семенычем, толстяк с обманчиво добродушным лицом и блестящей лысиной, начинавшейся прямо от широкого лба и упиравшейся сзади и по бокам в четкую подковку коротко стриженных жестких волос, в следующем году собирался отметить семидесятилетие. Однако ни он сам, ни кто-либо в ближнем и дальнем окружении даже не помышляли, чтобы юбиляр покинул пост руководителя театра.

      Дудник был почти легендой. По-деловому жесткий, изворотливо хваткий, виртуозно хитрый и по-отечески заботливый, Михал Семеныч уже тридцать лет работал директором, превратив театр оперетты, переживавший в начале девяностых годов тяжелые времена, в разножанровый и очень успешный музыкально-драматический театр. Здесь сохранили старую добрую оперетту, дополнили ее современными мюзиклами, украсили драматическими постановками, где музыка исполняла функцию стилистического обрамления, – в общем, учли самые разные зрительские вкусы. Ну и актеров тоже стали приглашать соответствующих: с голосами, с пластикой, с драматическим талантом – то есть разносторонних.

      В творческом плане одно лишь для директора оставалось незыблемым.

      «У людей полно забот, проблем и даже трагедий, – говорил Дудник. – И вот они приходят в театр, а там их вновь заставляют погружаться в мрак, горько переживать и даже страдать. Словно им в жизни всего этого мало! Так вот пусть другие театры выворачивают зрителям души, долбят их по мозгам, а мы будем доставлять им радость и вселять надежду! Во времена великой американской депрессии именно Голливуд нашел универсальную таблетку от боли – придумал обязательный хэппи-энд. И завоевал не только своих зрителей, но и весь мир!»

      Мир – не мир, а местного зрителя театр