«Дочь Ивана Грозного». Ирина Левит

Лепешкине я ничего особенного рассказать не могу.

      – Но вы все-таки его три недели наблюдали почти каждый день, – напомнил Роман.

      – Я был поглощен репетициями, а не драматургом! – с достоинством произнес Заслуженный артист.

      – И все же… Вы ведь солидный человек… артист, который играет разных персонажей, а значит, умеете подмечать особенности человеческих характеров… – с подчеркнутой любезностью «поднажал» Роман.

      – Я действительно ничего особенного не могу о нем поведать, – с легкой ноткой разочарования сказал клюнувший на любезность Свитенко. – Я с ним общался на уровне «здравствуйте – до свидания». Кирилл Андреевич ни во что не вмешивался, ну разве что он какие-то моменты обсуждал с Антоном Борисовичем, но ко мне у него не было никаких вопросов. Я абсолютно не заметил, чтобы он с кем-то конфликтовал или хотя бы разговаривал на повышенных тонах. Я совершенно уверен, что его ужасная смерть не имеет к театру никакого отношения!

      – И ничего примечательного вы не заметили, особенно вчера?

      – Ничего! – последовал уверенный ответ.

      – А сами вы где вчера вечером были?

      Свитенко резко поднялся из кресла, гордо выпрямился, со смесью изумления и возмущения уставился на Дорогина.

      – Вы подозреваете меня?!

      – Нет-нет! – замахал руками Роман. – Это всего лишь формальность. Я просто обязан задать такой вопрос.

      – Вчера вечером я был занят в спектакле. Спектакль закончился двадцать минут десятого. Около десяти за мной заехала дочь и отвезла домой. Дома со мной были жена, дочка с мужем и внучка. Мы живем вместе. Я удовлетворил ваш интерес?

      – Вполне, – подтвердил Дорогин, который в глубине души представить не мог, как этот Заслуженный артист бьет по голове вазой драматурга. С какой стати?

      …Гримуборная, где обитал Дмитрий Олегович Лиханов, располагалась рядом, была рассчитана на троих, однако в данный момент артист, получивший в театре прозвище «живой труп» (Романа это сильно позабавило), пребывал в одиночестве.

      Дорогин прикинул, что Лиханову наверняка охотно доверяют роли героев-любовников, для которых этот довольно красивый голубоглазый блондин подходит гораздо больше, нежели для быстро убиваемых персонажей криминальных сериалов.

      Лиханов нервничал и даже не пытался это скрыть.

      – Я ведь Кирюху знал много лет! Мы ж в один год поступили в театральную академию. Я – на актерский, он – на театроведческий. Ну да, мы не водили близкой дружбы. Но общались!.. Потом жизнь раскидала, Кирюха в Москву подался, а года два назад прямо всех своей пьесой ошарашил… Но не зазнался, и когда в начале года в Москве мы случайно встретились, – я в кино снимался! – обрадовался, вечером мы в баре посидели, выпили, повспоминали… Хорошо посидели… Ну а в мае он мне по поводу квартиры позвонил, у него здесь квартира осталась…

      – Да-да, – вклинился Роман. – Я знаю, что он хотел продать квартиру, а вы захотели ее купить.

      – Я