Свет маяка. Лана Кермель

что его поведение – всего-лишь камушек, запустивший реакцию. Но демон его пожри, она больше себя не могла сдержать.

      – Да ты… – задохнулась от возмущения и, теряя контроль над собственными реакциями, с силой ударила его в грудь кулаками.

      Хотела бы отвесить пощечину, но это показалось слишком интимным. Слишком личным. Мика уже слишком личные эмоции испытывала. И таяла от его запаха. Это ненормально! Растерянность в равных пропорциях мешалась со злостью и странной обидой – дикий гул лавины звучал в голове.

      Разве можно обижаться на того, кто не имеет значения?

      Кажется, Микаэла снова била его в твердую грудь. Или это все еще первый раз? Ламер даже не шелохнулся, а она размахнулась и злобно зарычала.

      – Угомонись, сумасшедшая! – Ламер схватил девушку в охапку. Злился.

      Но было поздно. Она уже вошла в раж. Брыкалась, вырывалась, норовила попасть коленом куда заболит посильнее. Он сжал руки крепче, пытаясь обездвижить её, но это было всё равно что удерживать дикую кошку.

      – Какая же ты сволочь! – Мика взвизгнула и попыталась пнуть.

      – А у тебя серьёзные проблемы с агрессией, – процедил Ламер, получая болезненный удар в рёбра. Беззвучно выругался и перехватил её в жёсткий захват, достаточно крепкий, чтобы причинить боль.

      Их дыхание смешалось. Его ладонь почти неприлично плотно легла на изгиб её спины. Ещё миг – и Мика могла поклясться, что этот хаос трещит не только в её голове.

      – Успокойся!

      Но Микаэла не была простой девочкой с улицы. Не один год изучала боевые искусства, потому вырвалась, чтобы снова кинуться к нему. Это превращалось в безобразную сцену, почти истерику, но Верони не могла остановиться, спуская лавину на одного человека.

      Северин сделал неуловимую подсечку, не дал упасть и заломил руку, Мика застонала, но не перестала дергаться.

      – Если продолжишь в том же духе, я сломаю тебе руку, – прорычал и слега встряхнул драчунью.

      Удивительно, но у него даже укладка не растрепалась в отличие от Мики.

      – Как же ты меня бесишь! – прорычала.

      Их потасовка вполне могла привлечь внимание, но Верони это сейчас не волновало. Она хотело сделать ему больно и стереть с лица засранца эту усмешку! И чем плотнее парень прижимал ее к себе, чем больнее заламывал руку, дабы обездвижить, тем сильнее Мика ярилась. Тем больше забивался в нос этот демонов аромат цитруса и фиалки…

      Дернулась, в очередной попытке вырваться и ощутила острую боль в заломленной руке, охнула.

      – Верони, послушай… – парень собирался что-то сказать и разжал захват – Мика едва не сломала себе руку в попытке вырваться.

      Судя по ярости в глазах, еще ничего не закончилось.

      – Ты невыносимый подонок, – тяжело дыша, сообщила и таки хотела отвесить пощечину. От разочарования что не полегчало, что лавина так и неслась не теряя в скорости. Уже причиняя страдания самой Микаэле.

      Северин сделал всего один подшаг, поймал занесенное запястье и… снова обездвижил. А потом впился