Куросиво.

покажи! – обратился он к сестре.

      – Вот, смотри, какая длинная получилась гирлянда! Больше меня! – Девочка высоко подняла правую руку, на пальчике которой блестело золотое колечко. Струя ярко-алых цветов пролилась по земле.

      – Дай сюда на минутку!

      – Не дам!

      – Ну и не надо! – ответил мальчик, но, улучив момент, вырвал из рук сестренки гирлянду и пустился наутек.

      – Киёмаро! Гадкий, гадкий!.. Я маме скажу!.. Что он делает, Митико-сан…

      – Подожди, Тэруко-сан, постой-ка минутку спокойно… – Митико связала концы своей гирлянды и накинула на шею подружки это огромное ожерелье.

      – Ой, как красиво! А свою я отдам барышне! – Тиё тоже связала концы шнурка и надела венок поверх белоснежного шарфа Митико.

      – Цветы на кимоно совсем как у священника, правда, Митико-сан?

      – Дю, дю-ю, девчонка-священник! – закричал юный виконт Сасакура, размахивая, словно цепом, отнятой у сестры гирляндой.

      – Ой, правда, ведь Митико-сан – девочка! Ну, значит, тогда она монашка!..

      – Митико-сан – монашка, а Тэру-тян – замарашка, неряшка, задавашка!..

      Митико и Тиё невольно расхохотались.

      – Ах, вот ты как… Хорошо же, хорошо… Пусть мальчишки убираются отсюда… Митико, давай играть в прыгалки!

      – Да разве это веревка?

      – Конечно! – Тэруко протянула один конец цветочной гирлянды Тиё. – Держи!

      Но в ту же минуту юный виконт, разбежавшись, прыгнул в самую середину растянутой вместо веревки цветочной гирлянды и задел шнурок ногой. Гирлянда порвалась, и цветы рассыпались по земле.

      – У-у, неуклюжий!.. Уходи, убирайся отсюда, противный!

      – Тэруко, пошли к пруду! – позвала Митико.

      Предложение Митико предотвратило ссору. Маленькая буря в стакане воды тотчас же утихла, и вся компания – брат и сестра, госпожа и служанка (всем четверым вместе не набралось бы шестидесяти лет) – наперегонки побежала по направлению к пруду.

      В воздухе не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка, и вода была спокойная, как зеркало.

      – Митико-сан, я красная, да? – глядя на свое отражение в воде, Тэруко, смеясь, корчила всевозможные гримасы.

      – Красная! – Митико тоже улыбнулась.

      – Краснее, чем карпы?

      – Ну нет, побледнее! – Алые губки чуть раздвинулись в улыбке, приоткрывая белые как молоко зубы. Рука девочки в европейском платье легла на плечо девочки в кимоно, и расчесанная на пробор головка склонилась над водой рядом с прической «тигова». С минуту обе гляделись в воду, потом переглянулись и вдруг покатились со смеху.

      – Что-то совсем не видно карпов… – Юный виконт оглядывал пруд.

      – Им надо бросить корм, тогда они подплывут… – ответила Тиё, жевавшая лепесток белого лотоса.

      – А цветы они не едят? – Тэруко отщипнула лепесток камелии и кинула в воду. Тотчас же, раздвигая зеленовато-коричневую воду, показалось несколько карпов, золотисто-алых, словно солнце на восходе; приняв цветок за корм, рыбы схватили было лепестки, но