Города богов. Сергей Суханов

черные нити дыма из куполов для отжига древесного угля. Стоило ветру изменить направление, как кристально чистое небо замутилось, а в нос ударил отчетливый запах гари.

      Следующую остановку пелусийская флотилия сделала в Аке. Над Хайфским заливом окаменевшим левиафаном возвышалась гора Кармел. Геродот вспомнил, что в одном из папирусов дельфийской библиотеки эта скала называлась Мысом Зевса. Берег к северу от города снова забугрился желтыми дюнами.

      В Аке от флотилии отделились барисы, прибывшие за стекольным песком. Они сразу поплыли к грузовому причалу, в то время как остальные корабли направились в торговую часть гавани. Чтобы пришвартоваться, им пришлось с трудом протискиваться между стоявшими на внешнем рейде финикийскими боевыми пентеконтерами.

      Посоветовавшись с Харисием, Геродот решил повнимательнее присмотреться к персидскому флоту. По заверениям морехода задержку в порту всегда можно объяснить внезапно открывшейся течью в обшивке.

      Вскоре Харисий вернулся от эпимелета с известием, что Ака считается портом, где собираются купеческие корабли из Египта и Карт-Хадашта для совместного плаванья вдоль Палестины.

      Поэтому из Аки почти каждый день выходят флотилии в северный финикийский город Арвад с остановками во всех крупных портах на побережье. А значит, в одиночку плыть до Библа по кишащему пиратами Финикийскому морю им не придется.

      Тогда Геродот просто спустился по сходням и уселся на швартовочную тумбу. Грыз фисташки, сплевывая под ноги шелуху. Время от времени равнодушным взглядом поглядывал по сторонам.

      Но про себя повторял, чтобы лучше запомнить: «Тридцать мулов, двадцать быков, сотня овец, три сотни паломников…»

      Геродот когда-то условился с гиппархом Лигдамида Меноном именовать состав вражеских армии и флота в своих донесениях подставными словами из крестьянского быта.

      После неудачного покушения на тирана Галикарнаса фарсалец неожиданно оказался не его верным псом, а связником Кимона. И к тому же опытным разведчиком. Так с тех пор и повелось: конь – это овца, пеший копейщик – это паломник, триаконтера – мул, пентеконтера – бык, сатабам[69] – сотня паломников.

      Не остались незамеченными три нагруженных сеном, зерном и вяленой рыбой гиппоса. Пересчитал Геродот и запряженные быками телеги, которые подвезли к причалам бухты корабельных канатов из прочного библоса, рулоны парусины, еловые доски обшивки, связки прочного букового крепежа – шипов, нагелей, втулок, а также штабеля свежеструганных ремонтных наборов из ясеневой древесины, мешки с медными гвоздями, запасные весла из соснового дерева, пихтовые хлысты для реев, якорные камни с торчащими из них дубовыми рогами…

      Галикарнасец просидел на пристани до заката. Со стороны он походил не то на скучающего в поисках случайного заработка поденщика, не то на одинокого скитальца, который лениво выбирает в гавани попутный корабль.

      Едва солнце закатилось за вершину горы Хар Мерон, как Геродот поднялся

69

Сатабам – воинское подразделение из ста человек.