Руфь. Элизабет Гаскелл

ошибочности своего выбора и придерживаясь той линии софистики, в соответствии с которой люди убеждают себя, что их желания правильны.

      Наконец усталость мастериц проявилась настолько очевидно, что миссис Мейсон позволила им лечь спать. Однако даже это долгожданное распоряжение было исполнено вяло. Девушки медленно сложили работу, медленно навели порядок на своих местах и медленно, тяжело пошли вверх по широкой темной лестнице.

      – О, как же вытерпеть эти ужасные ночи целых пять лет! В тесной комнате, в ужасной духоте! Где слышно каждое движение иглы, каждый шорох ткани! – с рыданием проговорила Руфь и, не раздеваясь, бросилась на кровать.

      – Нет, Руфь, не всегда будет так же тяжело, как сегодня. Часто мы ложимся спать уже в десять. И к тесноте постепенно привыкнешь. Просто сегодня ты очень устала, иначе звук иглы с ниткой не действовал бы на нервы. Вот я никогда его не слышу. Давай лучше расстегну тебе платье, – попыталась успокоить Дженни.

      – Но зачем же раздеваться, если уже через три часа снова вставать и приниматься за работу?

      – Если не поленишься раздеться и лечь в постель как следует, то сможешь лучше отдохнуть. Давай помогу, милая.

      Руфь прислушалась к совету подруги, однако, прежде чем уснуть, призналась:

      – Ах, как я сожалею о своем поведении! По-моему, раньше никогда не была такой раздражительной.

      – Совершенно верно, – согласилась Дженни. – Многие девочки сначала переживают, но со временем привыкают и уже не обращают внимания на мелкие неудобства.

      Увидев, что новенькая уже спит, она добавила:

      – Бедное дитя!

      Сама она не смогла ни уснуть, ни отдохнуть. Боль в боку ощущалась острее, чем обычно. Ей даже захотелось написать об этом домой, но потом Дженни вспомнила, как высока плата за обучение, которую с трудом вносил отец, о младших братьях и сестрах, и решила потерпеть в надежде, что с приходом тепла и боль, и кашель отступят. Надо только беречь себя.

      Но что же случилось с Руфью? Она плакала во сне так, словно сердце разрывалось от горя. Разве такой беспокойный сон вернет силы? Дженни решила разбудить подругу.

      – Руфь! Руфь!

      – Ах, Дженни! – отозвалась та, села в постели и запустила пальцы в волосы. – Мне приснилось, что мама подошла к кровати, как всегда, чтобы проверить, хорошо ли и удобно ли мне. Но как только я попыталась взять ее за руку, она куда-то ушла и оставила меня одну. Так странно!

      – Успокойся, это всего лишь сон. Просто ты рассказывала мне о матушке, а потом долго работала и очень устала. Постарайся снова уснуть, а я понаблюдаю за тобой и разбужу, если увижу что-то неладное.

      – Но ведь тебе самой надо поспать. Ах ты господи! – и Руфь опять погрузилась в сон.

      Настало утро. Хоть отдых и выдался очень коротким, проснулись девушки полными сил.

      – Мисс Саттон, мисс Дженнингс, мисс Бут и мисс Хилтон, будьте готовы