Христоносец. Вацлав Дивишек

и традиции. И здесь идет уже не менее сложный процесс отбора, который формирует обычаи и нравы людей того или иного народа под воздействием весьма разнообразных факторов. Это тоже способствует возникновению многообразия – уже на уровне социумов.

      Завершение процесса божественного творения подобно сбору урожая, когда каждая виноградина становится частью вина, а каждое зерно – частью хлеба. Это и есть суть объединения душ земных в кровь и плоть Господа. Причем чем ярче проявляются крайние формы воплощений личностей, тем качественнее будет огранка каждой зрелой души после Страшного Суда. Поэтому Христос поцеловал в губы Великого инквизитора в известном творении Достоевского. Таким образом Бог отблагодарил разум зарвавшегося священника, который пал так низко, что возомнил себя самим Губителем. Для Господа это был пример того, насколько сложен мир, испытывающий его частицы.

      – Ты сказал, что в Христе, когда ты нес его через бурный речной поток, находилась половина всех душ человечества той численности, которая была тогда, но ведь… – продолжал он свой вопрос, старательно проверяя поисковый запрос в смартфоне, – все население Земли тогда было в пределах двухсот-трехсот миллионов человек. Это значит…

      – Это значит, что у душ, посланных Господом в наш мир, есть вполне точное количество. Земле досталось пятьсот пятьдесят пять миллионов частиц Бога. И число это всегда остается неизменным. Души воплощаются снова и снова. Бывает так, что душа покидает одно тело и перемещается в другое, но общее количество душ всегда неизменно.

      Вестник слушал своего гостя, и ему казалось, что его прежние представления о земном воплощении душ трещат по швам. Рассказчик же, судя по всему, уже завершал свой сегодняшний визит. На прощание он посмотрел на собеседника своим умиротворенным взглядом и резюмировал:

      – Я описал все, конечно же, в общих чертах. Но этого должно быть достаточно для понимания сути. Поразмысли об этом, и скоро мы продолжим разговор.

      Глава V

      Тихоходная средних размеров посудина, предназначенная для перевозки зерна и пассажиров, на которой Репрев отправился в плавание, повинуясь свежему ветру, скользила по водной глади. Римляне называли такие суда «круглыми кораблями», и действительно, из-за пузатых форм они казались круглыми на фоне длинных и стремительных военных кораблей. Покинув тесную и душную каюту, воин сидел на носу судна и всматривался в даль. Казалось, что горизонт убегает от него все дальше и дальше и путь до Рима бесконечно долог. Репрев никогда еще не был так далеко в открытом море. Его поражал масштаб безбрежного пространства, где вокруг была только голубая водная гладь, которая на все стороны света сливалась с прозрачным куполом лазурных небес.

      Весь день было тихо и безоблачно. Хозяин судна уверенно говорил, что к ночи они должны достичь места назначения. Однако к вечеру