Змея в шкуре мальчика. Max Marshall

смотрели на нее с подозрением, как будто она была неизвестным существом, которого здесь быть не должно.

      Пока она шла, маленькая коричневая белка, испуганная ее присутствием, взбежала по стволу дерева. Ее глаза расширились, затем недоверчиво сузились. Он громко завизжал на других животных, вызвав волну болтовни, шелеста и чириканья. Сердце Элианы затрепетало, словно откликаясь на неведомого хищника.

      Лица ее друзей по джунглям казались ей странными. Ее собственное отражение смотрело на нее из чистого ручья, искаженное водной рябью. Незнакомые глаза, светлая кожа и новая, неуклюжая походка были отражением того существа, которым она стала, но во взгляде воды было нечто большее, что она могла разглядеть.

      Какая-то меланхолия нависла над ее отражением. Она попыталась выдавить из себя улыбку, гримасу надежды, глядя на незнакомое существо, смотревшее на нее в ответ. Но единственной эмоцией, которую ей удалось выразить, было полное замешательство. Она больше не была просто девушкой в джунглях, она была аномалией, чем-то, что она все еще пыталась понять сама.

      Когда незнакомый человеческий голос зазвучал, Элиана попрактиковалась в произношении слов на своем новом языке.

      Она с трудом произнесла простые слова:

      – Привет, как дела? —

      Слоги вырывались, как неуклюжая попытка пения птицы, звуки были искаженными и неестественными. Ее язык казался тяжелым, незнакомым, упрямым существом во рту, которое упрямо отказывалось сотрудничать.

      – Почему я так говорю? – Прошептала Элиана самой себе.

      Когда она направлялась к своему знакомому банановому дереву, попугаи собрались вокруг нее, наклоняя головы и издавая странные звуки, по-видимому, забавляясь ее попыткой заговорить.

      – Почему ты передразниваешь нас? – прокричал попугай с алыми перьями, сидевший на ветке.

      – Люди так не разговаривают.

      Он пронзительно закричал, заставив других птиц слететься вокруг, любопытных и ошеломленных этим неуклюжим существом, которое выглядело как человек, но звучало как ненастроенный инструмент.

      – Я… я учусь! – Прохрипела Элиана, стараясь звучать как человеческий голос.

      Попугаи засмеялись, их яркое оперение контрастировало с тусклостью ее глаз небесного цвета.

      Их веселая насмешка уколола Элиану в самое сердце. Из нее сделали зрелище не только для птиц, но и для всех джунглей.

      И впервые Элиана поняла, что путешествие, начавшееся в скрытой пещере, которое казалось волшебным и захватывающим, больше не было таким захватывающим. Она оставила привычную жизнь, но эта новая жизнь была незнакомой и приводила в замешательство.

      И хотя она всегда знала, что глубоко в сердце джунглей есть секреты, она и предположить не могла, что столкнется с самым трудным испытанием прямо здесь, под пятнистыми от солнца листьями, борясь с этим чуждым человеческим обликом и страхом, что ее старый мир, возможно, никогда не станет прежним.

      Она стала странной, аномалией. И Элиана, когда-то