О тиграх. Ная Йежек

из-под тяжелой меховой груды, и в следующий миг смертельная стычка с хищником превратилась в дружеские объятия.

      Тем временем второй стог сена тоже пришëл в движение: как и прежде, показалась миру исполинская голова, загремел утробный гром… – и вот уже другой, не менее крупный тигр развалился рядом со сладкой парочкой, ревниво требуя внимания укротителя.

      Я возмущëнно вскрикнула:

      – Но это вовсе не котята!

      Заслышав это, Эрпине приподнялся на локтях и улыбнулся так, как если бы я была совсем несмышлëным ребëнком, который всерьёз пытался убедить его в том, что планета имеет форму блюдца, через край которого порой переливаются океаны.

      – Девочка… – сказал он, продолжая наглаживать бока своих подопечных. – Разуй свои большие лошадиные глаза…

      Апсэль неловко прокашлялся:

      – Иди-ка ты спать, Софи! Найдëшь дорогу к вагончику?.. Ну вот и славно, – ветеринар подтолкнул меня в сторону выхода, – ложись пока на мою кровать…

      Всё ещё дрожа от мысли о приоткрытой дверце вольера с тиграми, я заспешила по коридору – так быстро, как позволяла мне перебинтованная нога. То была лишь моя фантазия, или хвостатые артисты действительно пробудились ото сна, взбудораженные внезапным шумом, но мне мерещилось, что в тени вольеров – то здесь, то там – зажигаются чьи-то внимательные глаза…

      Стоило мне добраться до попугаев, как одна тёмно-синяя птица (гиацинтовый ара, как позднее поведает мне Апсэль), – окинув меня недовольным взглядом, сказала:

      – Merde3!

      Не зря Эрпине боялся будить пернатых! Поражённая этой грубостью, я едва не влетела в стенку, как вдруг услышала за спиной тихий голос укротителя:

      – Постой… ты сказал, она наш новый Пьеро?!

      – Аллилуйя! – Апсэль возвëл руки к небу.

      Выйдя на лестничную площадку, я аккуратно прикрыла за собою дверь и затаилась, поглядывая сквозь щëлку. Отчего-то я была уверена, что эти двое продолжат говорить обо мне, – так оно и вышло.

      – Совсем ребëнок, – сказал Эрпине. Мне не было видно лица укротителя, всë ещë лежащего в глубине вольера, но в голосе его отразилась лëгкая досада.

      – Постарше, чем ты был, когда попал сюда, – ответил ему Апсэль.

      – А где родители?

      – Скажу, когда будешь трезвый, – отмахнулся ветеринар. – Лучше объясни мне – какого чëрта ты еле держишься на ногах?!

      Эрпине наконец поднялся и, подсев поближе к ветеринару, уткнул лицо в широкую щель меж прутьями. Брошенные им тигры недовольно зарычали и переместились по вольеру вслед за хозяином… Удивительно, но в своём желании ластиться к человеку, эти звери больше походили не на диких кошек, а на собак!

      – О, Апсэль… – блаженно выдохнул укротитель, – я познакомился с одной дамой…

      Старик усмехнулся, мол: «Ну надо же, удивил! Никогда такого не было – и вот опять!

3

французское ругательство, буквально означающее «дерьмо».