На страже правды. Асмик Арамаисовна Мхитарян

положила листок на стол.

      – Ты ничего не съела, – сказала Софья.

      – Я не голодна.

      – И одета сегодня, как мальчишка. Где твое новое платье?

      – Я всю жизнь так одеваюсь. Мне так комфортно. Зачем наряжаться и притворяться кем-то другим?

      – Но тебе так шло то шерстяное платье.

      – Оно грязное. Да и денег на новое нет..

      Вечером придя домой, Лилит сняла с себя шерстяное платье. Она долго стирала его, но ей казалось, что пятна крови никуда не исчезнут.

      – У меня есть немного сбережений, могу дать тебе, – предложила мать

      – Не нужно, спасибо мама. Мне пора.

      Двенадцать пар мужских глаз одновременно обернулись и уставились на Лилит. Она вошла в редакцию в серо-голубой рубашке с закатанными рукавами, клетчатом жилете, любимой черной кепи с белыми полосками, мужских брюках и кедах.

      – Вам кого? – спросил помощник редактора Артур.

      – Вы меня не узнали? Это же я, Лилит.

      Артур надел очки и пристально посмотрел на нее.

      – Сними шляпу, Лилит. Это не этично.

      Она сняла шляпу и, покраснев, поспешила в свой кабинет. Всю жизнь она пряталась за этой одеждой, а теперь чувствовала себя глупой.

      – Что со мной? Мне всегда было плевать на чужое мнение, особенно мужское. Я действительно так глупо выгляжу?

      – По-моему, нормально, – молодой человек стоял в дверях и смотрел на нее, – я Колин. Нас не представили.

      – Вы Колин, отвечаете за орфографию вместе с Пьером. Он же француз?

      – Да, похоже, вы нас изучили.

      – Я секретарша, у меня все дела сотрудников.

      – Я хотел выпить кофе. Может, составите мне компанию?

      – Спасибо, у меня много печатной работы.

      – Кстати, вы нашли книгу брата?

      – Она совсем вылетела из головы. Нет, не нашла.

      – После ухода сотрудников приходит уборщица. Может, она что-то видела

      – Спасибо, спрошу у нее.

      Колин закрыл за собой дверь кухни. Лилит села за печатной машиной.

      – Значит, ей было тридцать два года?

      – Да, в расцвете сил, – патологоанатом взял карту жертвы. – Ни следов наркотиков, ни алкоголя.

      – Значит, была трезва.

      – И здорова, как младенец… была, – Стивен закашлялся, и его голос дрогнул. – Чарльз зачем тебе это?

      – Ты же знаешь для колонки.

      – Пиши лучше о птицах.

      Чарльз подошёл к жертве. Она лежала, словно уснувшая, спокойная и прекрасная даже в своей безжизненности.

      – Я не могу спать спокойно после того, что увидел. Сколько раз я опережал полицию? А если они не смогут найти убийцу? Если и сейчас без меня не справятся? Помоги мне, Стив.

      Доктор покачал головой, но в его глазах мелькнуло сочувствие.

      – Ты кого угодно убедишь. Смерть от пореза на шее, перерезана сонная