Смотритель маяка на полставки. Олег Атлас

его руку. – "Не думайте о нотах. Думайте о том, что хотите сказать этой музыкой. О том, что чувствуете."

      Матрикс выглядел озадаченным – выражение, которого Виктор никогда не ожидал увидеть на лице Оптимизатора. Но, к его удивлению, Матрикс подчинился, позволив старому музыканту направлять свои движения.

      И мелодия изменилась. Она оставалась технически совершенной, но теперь в ней появилось нечто новое – лёгкий оттенок эмоции, едва заметная человечность, пробивающаяся сквозь идеальную структуру.

      Люди начали одобрительно кивать и улыбаться. Кто-то спонтанно начал танцевать под эту преображённую музыку. Старый скрипач, руководивший руками Матрикса, прикрыл глаза, полностью растворяясь в создаваемых звуках.

      Виктор наблюдал за этой сценой, поражённый глубинным символизмом происходящего – Оптимизатор, существо абсолютного порядка и структуры, учился хаотичному, эмоциональному человеческому искусству. И учился не через анализ, а через прямой, телесный опыт, через руки, направляемые старым мастером.

      Когда мелодия подошла к концу, толпа разразилась аплодисментами. Матрикс выглядел удивлённым и странно довольным. Он осторожно вернул скрипку владельцу, поклонился с церемонной точностью и вернулся к своим коллегам.

      "Ну и чудаки эти консультанты," – фыркнула Джейн. – "Хотя, должна признать, у этого есть определённый талант."

      "Да," – тихо произнёс Виктор. – "И, думаю, он только что узнал о музыке больше, чем за всю свою… предыдущую карьеру."

      Джейн бросила на него странный взгляд, но не успела ничего сказать, так как оркестр заиграл новую мелодию – энергичную и зажигательную, мгновенно захватившую танцующих.

      "О, это моя любимая!" – она схватила Виктора за руку. – "Идём!"

      И он снова позволил увлечь себя в поток движения и музыки, в прекрасный, живой хаос человеческого веселья. Где-то на периферии сознания Виктор отметил, что Оптимизаторы продолжают наблюдать, и что лицо Квантума выражает то, что можно было бы назвать смесью беспокойства и задумчивости.

      На мгновение их взгляды встретились через площадь, и Виктор почувствовал странную связь с бывшим коллегой – словно они оба переживали момент узнавания чего-то нового в старом, знакомом мире. Квантум едва заметно кивнул, как будто признавая значимость увиденного, прежде чем отвернуться.

      Но в тот момент для Виктора важнее была другая связь – с музыкой, с движением, с людьми вокруг. Впервые с начала своего эксперимента он почувствовал себя не наблюдателем в человеческой оболочке, а просто частью этого места, этих людей, этого момента.

      Праздник закончился поздно. Усталый, но странно воодушевлённый, Виктор вернулся в маяк, всё ещё ощущая в теле отголоски музыки и танца. Даже в мышцах сохранилась приятная усталость – ещё одно непривычное, но интересное человеческое переживание.

      Поднявшись на верхнюю площадку, он остановился, глубоко вдыхая свежий ночной воздух, напоённый солью и йодом. Небо над океаном