Повесть о наступившем завтра. Ильнар

успокойся уже, – улыбнулся следователь, – по этому делу ты проходишь как свидетель, а я лично считаю, что ты поступил как герой. Правда. Ты скажи мне: вот почему, по-твоему, я так усердно занимаюсь этим делом? Я вот даже трачу своё рабочее время на неформальные беседы с тобой. Дело то не то, чтобы громкое, резонансное. А дел, на первый взгляд куда более важных, у меня полным-полно.

      Тимофей не смог ответить.

      – Подозреваемый напал на бабушку после её угрозы вызвать полицию. Так было? Причём, как сказала она и другие свидетели, бандит был едва ли не в панике после этих слов: "Завопил", "В истерике", "Как будто бес вселился" – так они все описали его реакцию. Ему есть чего бояться, значит. Вероятно, он не просто придурок, который перепил, а рецидивист. И человек с золотым зубом, кстати, фигурирует в одном из старых затянувшихся дел. Дело о пропаже человека, между прочим. Вот ты сказал "поступил правильно" – тебе не кажется, что будет также правильно помочь поймать этих преступников? Вдруг они похищают людей? Или убивают? Спасти бабушку от хулиганов это хорошо, но предотвратить куда более серьёзные множественные преступления – вот это геройство.

      – А если это не он? Не они? Значит отправить человека за решётку за один маленький проступок по пьяни?

      – Да брось ты! Разбитый телефон даже на уголовное дело не тянет. Отделается штрафом и возмещением ущерба, если ни в чём большем он не замешан.

      Тимофей почувствовал, как увлажнился от пота лоб. Не отводивший от него взгляд следователь встал и открыл окно, нехотя впустив прохладный ветер, накинул на себя пиджак и сел на место:

      – Я ведь понимаю почему ты не решаешься. Ты всё ещё живёшь "по понятиям", – он изобразил пальцами кавычки.

      – Нет, – отрезал Тимофей, – я отец и муж – это всё что мне важно.

      – Да, конечно, но не совсем, – он демонстративно покачал головой из стороны в сторону, – Ты имеешь легальный заработок, вечера проводишь дома как примерный семьянин. Ты, извини меня, возможно даже позволяешь своей жене удовлетворять тебя орально и потом чмокаешь её в губы – настолько ты отвык от пацанской тематики. Но помогать "мусорам", – следователь взял паузу, прежде чем продолжить, – это все ещё для тебя "зашквар". Возможно, даже если бы тебя обокрали, ты бы не обратился в полицию, а пошёл к местным смотрящим.

      – Если и так, тебе же лучше! Меньше заявлений – меньше работы и нераскрытых дел.

      – Вот—вот! – весело засмеялся следователь, – именно так работает психология! Куда проще игнорировать наступившее завтра, чем признать ошибки прошлого. Почему ты выбрал жить с пацанами и решать все вопросы с помощью кулаков, монтировок и толпы за спиной? Потому что тебе нужна была защита, а милиция не могла тебе её дать. Возможно, ты прав. Возможно. И вот повзрослев, ты сомневаешься в правильности своего выбора, но убеждаешь себя в правоте, потому что признать собственную ошибку – значит подписаться в том, что ты дурак. А признаться в этом нужно иметь большую смелость. И даже