Сказание о Радонии. Книга 2. Два князя. Кирилл Малышев

сверху.

      Пимен и Трофим первыми направились вниз. Катафалк с лежащим на нём телом накренился, сильнее давя на плечи. Преодолев несколько ступеней, Пимен задышал тяжело и прерывисто.

      – Ты как, нормально? – не поворачивая головы, спросил Трофим. – Держишься?

      – Колено болит, – сжав зубы, выдавил тот. – До смерти болит!

      Трофим скосил взгляд, поглядев на товарища. Даже в неярком свете заката было видно, как по его лицу, искажённому гримасой боли, ручьями струился пот.

      – Держите ровнее! – раздался сзади раздражённый голос Ерофея. – Носилки шатаются!

      Пимен не ответил.

      С трудом перемещаясь со ступени на ступень, он пытался не думать о боли, но её резкие вспышки в суставе не давали отвлечься.

      Пройдя треть пути, ильдеры остановились. В этом месте лестница делала крутой поворот, и, чтобы продолжить спуск, носильщикам требовалось развернуть катафалк. Агашка с Ерофеем, шедшие позади, замерли.

      – Пимен, Трофим – обходите! Поворачивайте аккуратно! – скомандовал Ерофей, крепче сжав рукоять.

      Пимен, перехватив ношу влажными ладонями, принялся разворачивать катафалк, стараясь удержать равновесие.

      Ледяной ветер бил в лицо.

      Сверху, с пятака за ними следили сотни глаз.

      – Хорошо! – подбодрил Ерофей. – Ещё немного!

      Манёвр почти удался, когда Пимен сделал шаг – и колено пронзила такая острая боль, что он невольно согнул ногу, стараясь снять с неё нагрузку.

      Тело его качнулось.

      Стараясь удержать равновесие, он подался в сторону.

      – Пимен, стой! – округлив глаза, закричал Трофим.

      Но было поздно. Рукоять уже выскользнула из мокрых, скользких ладоней. С пятака донёсся встревоженный ропот. Пимен судорожно попытался перехватить драгоценный груз, но неловким движением лишь дальше оттолкнул его.

      Катафалк резко накренился.

      Тело Юрия, соскользнув, тяжело упало на ступени и, перевернувшись, с чавкающим звуком покатилось вниз.

      Над головами оцепеневших от ужаса носильщиков раздались крики. Люди не верили своим глазам. Такого позора при совершении княжеского ильда ещё не знала история Радонии.

      Тело, кувыркаясь, неслось по лестнице, с каждой секундой набирая скорость. Десятки ступеней пролетали под ним. Бирюзовая материя, покрывавшая тело, размоталась, шлейфом следуя за несущимся вниз Юрием. Наконец, почти у самого подножия скалы, там, где узкий спуск делал еще один крутой изгиб, падение остановили массивные перила.

      Разогнавшееся, практически обнажённое тело с громким хрустом ударилось о камень, оставив на нём широкий тёмный след. Глиняная посмертная маска, скрывавшая лицо князя, с глухим звуком упала, расколовшись надвое.

      Над онемевшей процессией повисла зловещая тишина.

      Люди, разинув рты, взирали на произошедшее, не в силах отвести взгляд от изломанного, сгнившего тела своего владыки, который теперь, нагой и в неестественной позе, валялся на ступенях.

      Один