10 дней до тебя. Вера Арденте

дрожали, блестели от пота, пока мужчина позади вгонял свой член в неё с животной яростью. Его руки сжимали её зад, раздвигая сильнее, пальцы оставляли красные следы на коже. Она извивалась под ним, выгибаясь, её стоны – хриплые, рваные – «ещё», «трахай меня», «глубже» – вырывались из горла, придавленного к подушке. Он насаживал её на себя, мокрый звук шлепков плоти о плоть смешивался с её сдавленными вскриками. Её ноги раздвинулись шире, открывая всё, что только можно, а он входил всё яростней, будто хотел разорвать её на части от наслаждения. Кровать тряслась, простыни сбились в ком, пропитанные их потом и страстью. Воздух был густым, тяжёлым от запаха секса – солёного, терпкого, обжигающего.

      Дима стоял, не дыша, чувствуя, как этот аромат заполняет его лёгкие. Но двинулся дальше.

      Почти все, кроме него и той парочки из комнаты уже были в сауне. Пар стоял густой, как кисель, клубился над телами, сливая их в одну горячую массу. Внутри пахло берёзовыми вениками, мылом с эвкалиптом, раскалённым деревом.

      – Димон, ну ты псих, куда ещё лить?! – возмущался кто-то, когда он, войдя, плеснул ещё воды на камни. – Тебе лишь бы пар был, – фыркнула девушка в углу. – Тут уже дышать нечем.

      Она – общалась с парнем напротив – в плавках. Она смеётся натянуто. А потом ее взгляд падает на Диму. На долю секунды, но как будто иголка под кожу. Он стоял у входа и периодически добавлял воды на камни, чем вызывал одновременно недовольство одних и восторг других. Пар поднимался клубами вокруг. Полотенце было туго затянуто вокруг его бёдер. Но даже через эту плотную ткань она увидела, что его мысли и планы на вечер не ограничиваются беседой и имели весьма внушительный размер.

      Соблазн не был мгновенным. Он был медленным, тягучим, как мёд.

      Пары начали выходить – смеясь, переговариваясь. Остались только они. Он бросил взгляд на дверь, убедившись что все вышли и сел рядом. Полотенце соскользнуло чуть ниже, обнажая бедро. Она не отводила глаз. Её дыхание сбилось, и в уголках губ появилась та самая тень улыбки.

      Пар густел, стекал по коже, делал всё – более скользким и открытым.Между ними сразу натянулась тишина. Не та, неловкая – а напряжённая, как перед грозой. – Что, нравится когда по-горячее? – наконец спросила она, не глядя на него.

      – Я люблю, когда всё честно, – ответил он. – Или жарко, или холодно. Ни этой вашей "комфортной температуры".

      Она усмехнулась, слегка повернулась к нему. Полотенце на ней держалось непрочно, грудь вздымалась чаще, чем нужно – и это не от пара.

      – А в сексе тоже – "честно"?

      – А ты как думаешь?

      Она посмотрела прямо. В этот момент они были слишком близко, чтобы притворяться. Пот стекал по её ключице, капли скользили по изгибу груди. Её взгляд прилип к нему, как к обнажённому нерву.

      – Думаю, ты из тех, кто берёт, что хочет.

      – А ты из тех, кто хочет, чтоб взяли? – он улыбнулся, и она не отвела глаз.

      Потом она чуть склонила голову, будто задумалась, и проговорила:

      – Один был у меня… любил, чтоб при