Кинжал и монета. Книга 2. Королевская кровь. Дэниел Абрахам

беседы ощутимым образом с этим контрастировал.

      – Вам ничто не мешало задуматься об этом прежде, чем вы устроили заговор с целью убийства принца Астера, – ответил Доусон.

      Посол, предупреждающе воздев палец, подался вперед. Его шитые серебром манжеты, по словам жены Доусона Клары, в нынешнем году считались пиком моды в Калтфеле; узорчатый браслет-цепочка, носимый по придворному обычаю Астерилхолда, указывал на статус женатого человека.

      – Остерегайтесь таких заявлений, барон Остерлинг!

      – Если уж вы указываете, как мне говорить, можете звать меня Доусоном.

      Эшфорд то ли не заметил сарказма, то ли предпочел не нарываться.

      – Я всего лишь хотел сказать, что Астерилхолд не желал зла наследнику Рассеченного Престола.

      Доусон, сделав три шага, повел рукой в сторону шкуры, висящей на стене. Темно-золотой мех с годами поблек, однако шкура по-прежнему впечатляла размерами.

      – Видите? – спросил Доусон. – Горный лев убил десять моих рабов. Десять! Чтобы его добыть, я бросил королевский двор через месяц после рождения моего первенца. Три недели выслеживал. Четверо егерей успели погибнуть прежде, чем мы завалили зверя. Вам тогда было… лет пять? Шесть?

      – Лорд Каллиам, я уважаю ваше старшинство и вижу, что…

      – Не лгите мне, юноша. Мы оба знаем, что на свете существовали ножи, нацеленные в горло принцу Астеру.

      – Существовали, – согласился Эшфорд. – При обоих наших дворах. Астерилхолд не менее разобщен, чем Антея. Были и те, кто вступил в переписку с лордом Маасом насчет его притязаний. Если за тайные действия нескольких человек возводить вину на всех придворных, наши государства ввергнутся в хаос.

      Доусон, поглаживая мех, раздумывал над ответом. Астерилхолд и Антея – королевства-близнецы, в былые века они подчинялись одному верховному королю. Несколько поколений назад аристократические семейства этих стран, в надежде содействовать примирению, взяли моду породняться путем брака. В итоге генеалогия спуталась, теперь герцоги Астерилхолда могли предъявить довольно убедительные права на антейский престол. Если прикончить нужное количество промежуточных наследников.

      Судьба всех реформ – оборачиваться против самих реформаторов. История на протяжении веков кишела деятелями, жаждавшими переделать мир по своему идеалу. Их попытки неизменно проваливались. Мир сопротивлялся переменам, и благородному сословию надлежало оберегать правильный порядок вещей. Знать бы точно, какой из них правильнее…

      Доусон, еще раз проведя пальцами по шкуре поверженного зверя, опустил руку.

      – И что же вы предлагаете? – спросил он.

      – Вы один из старейших и преданнейших друзей короля Симеона. Вы пожертвовали своей репутацией и придворной ролью, приняли изгнание – и все ради того, чтобы раскрыть заговор против принца. Кому, как не вам, высказываться в пользу переговоров?

      – И к тому же я покровительствовал нашему юному Паллиако.

      – Да, – невозмутимо подтвердил