Загадки рунических поэм. Владимир Гаврилович Комаров

приобретаемое в труде. Их не вырезают. Ими овладевают в учёбе, в бою, в труде. Ими напитываются. Как напитывался ими Сигурд, которому Сигрдрива преподнесла напиток, исполненный силы и славы [РчСг]:

      5 «… В нём песни волшбы

      И руны целящие,

      Заклятья благие

      И радости руны».

      Важность и даже сакральность овладения практическими знаниями звучит и в ответе Одина любопытствующему [РчВс]:

      80 «Вот что отвечу,

      Когда вопрошаешь

      О рунах божественных,

      Что создали сильные,

      А вырезал Вещий:

      Благо в молчанье».

      А потом он учит:

      81 «День хвали вечером,

      Жён – на костре,

      Меч – после битвы…».

      Один говорит, что понять что-то можно только по окончании изучения или пользования. Из переоценки пережитого с позиций его непреходящей актуальности и полезности для жизни общества вычленяются отдельные паттерны (строфа № 81), которые становятся мудростью житейской и объявляются универсальными на все времена. Эти паттерны оформляются в руны, которые включаются в традицию устной передачи.

      И, наконец, можно обратиться к самому первому упоминанию рун в «Старшей Эдде». Так, в [ПрВл] вёльва повествует, что по окончании всемирного потопа, произошедшего после последней битвы в Рагнарёк, «вздымается снова из моря земля, зеленея, как прежде; падают воды…» (в смысле вода уходит), жизнь возвращается:

      60 «Встречаются асы

      На Идавёль-поле,

      О поясе мира

      Могучем беседуют

      И вспоминают

      О славных событьях

      И рунах древних

      Великого бога».

      Воскресшие боги вспоминают былое. Они вспоминают о славных, в смысле резонансных, судьбоносных, событиях. Наряду с этим они вспоминают и «руны древние великого бога». Ясно, что эти руны ассоциируются с Одином. Но, навряд ли это те руны, которые Один «поднял», и которые выше представлены как мудрость житейская, как интеллектуальное наследие прежних поколений людей. Не умаляя значимости и величия этих рун, всё-таки можно настаивать, что богам, созерцающим грандиозное зрелище освобождения земли от вод потопа, на память приходит нечто более грандиозное, нежели, – пусть и не менее величественная, – мудрость житейская. Наряду с событиями, потрясшими мироздание и приведшими к потопу, они вспоминают и деяния Одина, не менее потрясающие воображение. Они вспоминают Акт Творения Одина. Здесь «руны» выступают эквивалентом «величие». Таким образом, руны – это форма передачи в устной традиции сведений о великих событиях и деяниях старины далёкой. Интересно отметить, что такое понимание природы рун Одина (пока без гадательной составляющей) очень тесно коррелирует с тем смыслом, который вкладывается в абсолютно самостоятельный жанр: финско-саамские руны [Клв, Р. 17]:

      525 «Випунен, певец заклятий,

      Этот старец, полный силы,

      На уста выносит песни,

      520 Силой грудь переполняет,

      Отпер ящик песнопений –

      Отворил ларец заклятий,

      Чтобы