Старый молот. Арсений Станиславович Булгаков

кулаком. Делал он это весел, насвистывая про себя: «Удар, удар… Ещё удар… Опять удар – и вот Борис Буткеев (Краснодар) Проводит апперкот.» Никто не становится строителем по собственной воле, все они прошли через многое, но даже им стало неприятно и мерзко, от такой неоправданной жестокости. В конце концов, каждый из них подумал: «Да хрен бы с ним, пусть она рухнет даже. Если что, ругаться из-за этого – последнее дело».

      – Ладно, давайте доделаем это уже поскорее!

      Заключил Брутто, под вздохи окружающих.

      Пока ребята обсуждали план, приехала газелька с необходимыми стройматериалами. Олег и Брутто пошли разгружать её.

      – Ну как ты, воин, успокоился?

      – Ха-ха, да не без этого, да он сам виноват.

      Всё-таки они пришли к техническому консенсусу, решили использовать все схемы вместе, и, договорившись об этом, дело пошло на лад. Пока Ленни вставлял балки внутри башни, Олег и Корнелиус прикручивали лестницу сверху и устанавливали кронштейны, Брутто бегал внизу, подавая материалы и инструменты, иногда помогая Ленни внутри. Уже ближе к вечеру стало понятно, что сегодня они должны успеть закончить самую высокую башню, и им ничего не было страшно. Колокол церкви вдалеке зловеще отрубил вечерний звон. В этот момент появился Гуруспийский.

      – Эко, вы быстро, конечно, ребята!

      На его кулаке ещё осталась кровь, а с лица не сходила блаженная улыбка. Брутто удивился, а у Ленни сжались губы. Олег лишь неудовлетворённо покачал головой.

      – Ну да, сегодня уже закончим.

      – Это да, явно успеете. Даже не рассчитывал, что так быстро. Легко это дело оказалось, я смотрю.

      Задумчиво произнес он и продолжил

      – Как насчёт скидки всё-таки?

      Гуруспийский нарочито смотрел только на Ленни. По-своему он был интересным человеком: вот смотришь на него и думаешь: «Чмо-чмом». По всему списку, как же он дожил до своих лет и был ли чуть ли не самым богатым в деревне?

      А дьявол кроется в деталях. Гуруспийский сразу вычислил Брутто и в разговоре стоял так, чтобы полностью исключить его вид из пространства вокруг. А на Ленни он начал наседать, тут же определив его как жертву. На дьявола он, конечно, не тянул, а вот за сына его вполне мог сойти.

      – Эй, так не пойдет, у нас же договор, всё-таки! – выступил Ленни, несмотря на свой простецкий характер.

      – Да вы и опоздали с утра, просто, знаете ли, – грубовато произнёс Гуруспийский.

      – Нам платят за сделанную работу, а не по суточно! – вступился агрессивный Олег.

      Гуруспийский загадочно развёл руками и вновь ушёл, а ребята изрядно напряглись, перестав строить башню и объявив бессрочный перекур до выяснения обстоятельств. Словно ежи, они сидели вокруг своего скраба и курили одну за другой, мрачные и опечаленные.

      – Кинет, сука! – дёргано произнёс Ленни.

      – Кинет, сожжём дом! – зловеще произнёс Олег.

      Брутто молчал, ему было обидно, и он пал духом. Первый же заказ и настоящее кидалово. Живот подло урчал, напоминая хозяину