Наперсный крест. Николай Еленевский

легким барабанным боем напомнило всем, что мы на войне.

      Офицеры начали пристально всматриваться в противоположный берег, откуда началась стрельба.

      – Ваше благородие, турок никак в кустах затаился, – подсказывали солдаты. – Может, и мы постреляем?

      Но в густом прибрежном ивняке ничего подозрительного не замечалось.

      – Огня не открывать!

      – Всем отойти в тыл!

      Солдаты удрученно собирают снаряжение.

      – Вот басурман!

      – Гад, конечно, и пот не дал смыть.

      – А винтовки у него знатные.

      – Да, прицельно бьют.

      Болгары из народного ополчения, которые встретили нас несколько дней назад еще на подходе к Систову, о чем-то оживленно переговаривались.

      Вечером на тот берег поспешили пластуны вместе с болгарами.

      – Вы уж, ребятушки, там осторожнее, – напутствовал их Кременецкий, – но ежели что, промаху не давайте.

      Ночь была удивительная, вся пронизанная светом звезд, до края наполненная летом, умиротворенно убаюкиваемая рекой и шепотом приречных трав.

      Мы сидели у небольшого костра. Кременецкий курил папироску в длинном мундштуке, отчего казалось, что ее огонек сам по себе блуждал где-то далеко от его лица. Кто-то из офицеров мечтательно произнес:

      – Вот сейчас так бы вдарить по басурманам, чтобы они кто куда…

      – Увы, господа, увы, – огонек сигареты разгорелся и застыл на месте, – ночью малая вылазка возможна, а большой полномасштабный бой, когда неведома диспозиция неприятеля, может обернуться катастрофой. Таким чрезвычайно трудно руководить. В крымской кампании мы использовали самые разные варианты, они вами изучались, так что будем бить наверняка…

      Разведка без особых приключений вернулась ближе к утру. Она вновь подтвердила, что основные силы турок находятся на противоположной стороне речной долины.

      Ходивший с пластунами майор Лещинский, изрядно испачкавшийся, уставший, возбужденно говорил:

      – Хорошие позиции у них. Даже если наша артиллерия по ним ударит, особого вреда не нанесет. А вот по всему берегу никого нет… Неясно, то ли беспечность, то ли какой скрытый умысел.

      – Значит, по берегу ни души, – Кременецкий вставил в мундштук очередную папироску, – и нам есть возможность переправиться туда без какого-либо шума?

      – Да, болгары и предлагают это сделать незамедлительно.

      – А далее?

      – А далее как можно быстрее сблизиться с неприятелем и…

      – В том-то и дело, что этого «и» как раз и ожидает турок. Как только мы переправимся, он сразу навалится на нас, не даст рассредоточиться и пойдет такое «и», после которого от полка ничего не останется. Мы это уже проходили в Крыму. Поэтому, господа, прикажите в ротах первой линии плести туры. На троих солдат одну. Высотой не менее полутора метров. Лозы да ивняка по берегу вдосталь. Весь день отводится на это, а там обсудим наш порядок действий, который я уже вот здесь набросал, – Кременецкий постучал себя по лбу, – а завтра изложу на бумаге.

      – Значит,