Мертвое лето. Андрей Евграфов

если бы мы его послушали и не пошли в лес, то ничего бы подобного не произошло. А может и нет. В любом случае, все это доподлинно известно одному лишь Богу. Но в одном Мелвин все-таки заблуждался – его отцу было на него не наплевать.

      22 сентября 2024 года

      Кровавый ужин

      Приемное отделение больницы Бивер-Вэлли встретило Дороти Гибсон резким запахом медикаментов, который больше напоминал запах настоящего разочарования. Она села на стул, прижала покрепче своего плюшевого медвежонка и с грустью во взгляде посмотрела на перебинтованную правую руку. Если окажется, что это перелом, то можно и не мечтать об участии в школьном спектакле «Белоснежка и семь гномов», где ей с большим трудом досталась главная роль. Две недели тяжелых репетиций, по всей видимости, были напрасными, поскольку руководитель драмкружка не позволит выступать с такой серьезной травмой. Но больше всего ее расстраивало другое: отец вновь начал пить, и теперь им с мамой приходится не сладко.

      Пару часов назад он вернулся с работы пьяным и, выпив из горла еще одну бутылку вина на кухне, поднялся в спальню и за волосы вытащил жену в коридор. Дороти услышала мамины крики и побежала на помощь, но стоило только приблизиться, как отец с силой оттолкнул ее и девочка упала с лестницы. Нестерпимая боль стремительно пронзила правую руку, заставив издать душераздирающий крик.

      – Мама, доктор точно не сделает мне больно? – осторожно спросила Дороти.

      – Не задавай глупых вопросов! – грубо ответила она. – Он просто сделает рентген и наложит гипс, если твоя рука действительно сломана. Или ты мне соврала?

      – Нет, мамочка, я тебе не врала.

      Дороти на несколько секунд замолчала, после чего вновь начала задавать вопросы.

      – Почему папа сегодня был такой злой?

      – Давай не будем об этом.

      – Почему он бил тебя по лицу?

      – Замолчи сейчас же, иначе нас кто-нибудь услышит.

      Но всем вокруг было абсолютно все равно. Большинство людей уставились в свои смартфоны, словно старались найти там смысл жизни или просто спрятаться от надоедливых житейских проблем. Будь их воля, они бы с большим удовольствием сели в свои цифровые тюрьмы на пожизненный срок, но суд присяжных изо дня в день выносит им оправдательные приговоры.

      Громкий рингтон внезапно нарушил больничную тишину, заставив Дороти подпрыгнуть на месте. Она прекрасно понимала, кто звонит, и посмотрела на маму так, как не смотрела еще никогда в жизни. Он сделал им обеим больно и должен понести справедливое наказание. Хорошие мужья никогда не бьют своих жен, а хорошие отцы никогда не бьют своих детей. Но Нэнси Гибсон считала иначе.

      – Я не в том положении, чтобы выбирать себе мужчин, – пробубнила она и, достав пачку сигарет из сумочки, поднялась на ноги. – Когда вырастешь, ты меня поймешь.

      – Не уходи, пожалуйста. Мне страшно, – шепотом произнесла Дороти, но это не помогло.

      Проводив маму взглядом, она тяжело вздохнула и, положив подбородок на плюшевого медвежонка,