РШ-12. Сергей Нижегородцев

ползли вверх по экрану, но ни Олег, ни Настя не спешили вставать. Комната погрузилась в приятный полумрак. Снаружи всё ещё шелестел дождь, барабаня по крыше и оконным стёклам. Настя потянулась к пульту и выключила телевизор. Внезапная тишина окутала их, словно тёплое одеяло.

      – Знаешь, – сказала она, поворачиваясь к мужу, – иногда я думаю, как быстро летит время. Кажется, только вчера мы переехали в этот дом, а уже сколько лет прошло.

      Её голос звучал мягко, почти мечтательно. В темноте Олег не мог разглядеть выражение её лица, но чувствовал тепло её тела рядом.

      – Пока ты рядом – неважно, – ответил он, находя её руку своей.

      Настя положила голову ему на плечо. Он ощутил лёгкий запах её шампуня, знакомый и родной.

      – Даже когда мы состаримся? – спросила она с улыбкой в голосе.

      – Особенно когда состаримся, – Олег легко поцеловал её в макушку. – Представь: мы с тобой, два седых пенсионера, сидим вот так же на диване и смотрим фильмы про супергероев.

      Настя тихо засмеялась, и этот звук отозвался теплом где-то глубоко внутри него.

      – Ты будешь таким же восторженным мальчишкой, когда увидишь красивое оружие?

      – А ты будешь так же подшучивать над моими увлечениями?

      Она не ответила, только крепче прижалась к нему. В этой тишине не нужны были слова. Их руки переплелись в темноте – знакомый, почти ритуальный жест, который они повторяли тысячи раз за годы вместе.

      – Я люблю тебя, – сказала она наконец, и эти простые слова прозвучали в тишине дома как самая важная истина.

      Олег закрыл глаза, впитывая этот момент. Время действительно летело слишком быстро, но в такие мгновения оно словно замирало, позволяя ощутить полноту жизни, её хрупкую и совершенную красоту.

      Олег отвернулся и потянулся за чашками, собирая их со столика. Хрупкий фарфор тихо звякнул в его руках. Он двигался неторопливо, по-домашнему, как человек, уверенный, что завтра будет таким же, как сегодня, и послезавтра тоже.

      Настя осталась сидеть на диване, обхватив колени руками. Её взгляд был прикован к чёрному экрану телевизора, отражавшему слабые контуры комнаты. В этой темноте она видела что-то своё – не настоящее, но возможное.

      Тишина обволакивала их, прерываемая лишь звуками дождя за окном и мягкими шагами Олега на кухне. Настя не двигалась. В её глазах застыло странное выражение – не тревога, но предчувствие, словно она заглянула дальше этого вечера, этого дома, этой жизни.

      Она провела пальцем по краю пледа, задумчиво поджав губы. Мысль пришла неожиданно, но с удивительной ясностью: "Я запомню. Если с ним что-то случится – напомню. Или наоборот." Эта мысль не была страшной или болезненной – просто тихое обещание самой себе, клятва, которую никто не слышал.

      Настя перевела взгляд на дверной проём, откуда доносился звук льющейся воды. Олег мыл чашки, напевая что-то себе под нос. Такой обыденный, домашний момент – и такая необъяснимая глубина чувства внутри неё.

      Она улыбнулась, но улыбка получилась задумчивой. Возможно,