Девятигранник. Антон Владиславович Фирсов

Я решительно настаиваю, чтобы ты переговорил со своим начальником (это слово звучит у нее с оттенком брезгливости) и потребовал прекратить произвол в отношении тебя.

      – Я обязательно поговорю с ним, мама.

      – Когда, Валентин? Когда ты наберешься духа? К этому времени я уже испущу свой дух, слышишь ты неблагодарное животное? Я, которая все эти годы холила и пестовала тебя, как…

      Я опускаю руку с телефоном. Весь дальнейший монолог я знаю наизусть и с точностью до секунды могу спрогнозировать его завершение. Когда я вновь поднимаю телефон к уху, я слышу уже его окончание.

      … А впрочем, живи, как знаешь. А я вынуждена прервать этот бесполезный разговор мне нужно принять лекарство. Но к этому диалогу мы еще вернемся.

      В трубке короткие гудки.

      Я опускаю телефон и вздрагиваю от неожиданности. Прямо на моем рабочем столе, вернее на его краю сидит и улыбается мне самым подлым образом мой школьный товарищ. Мой давний кошмарный сон. Брусницкий.

      – Привет, Ляшкин, – дружелюбно обращается он ко мне.

      – Я Ляшов, – угрюмо бурчу я в ответ.

      – Да какая разница, – Брюс улыбается еще лучезарнее, – у меня к тебе дело на сто миллионов.

      Так. Значит, будет о чем-то просить. И уж в этот раз я точно ему откажу. Пора ответить ему за все его оскорбления.

      – Денег нет, – предупреждаю его я как можно тверже.

      – Да нужны мне твои гроши, – с обидой отвечает он и, пригнувшись ко мне, говорит чуть тише, – ты хоть помнишь, что сегодня за день?

      – А какой сегодня день? – я тоже почему-то начинаю говорить шепотом.

      – Сегодня у Юли Розановой день рождения, – торжественно говорит Брюс и поднимает вверх указательный палец, – там тоже в курсе и хотят ее поздравить. Ты же заметил, что она у нас на особом положении.

      Ах, сука. Значит, точно с боссом спит. Так я и знал. Но вслух говорю:

      – Конечно, заметил. И что теперь?

      – Надо поздравить, – резюмирует Брусницкий и разводит руками, – а поскольку ты у нас самый аккуратный с точки зрения товаров, то вся надежда только на тебя.

      – Да, да, – мямлю я и вдруг меня осеняет, – подожди, у нее ведь в октябре день рождения. Перед днем учителя. Я как раз маму поздравлял и…

      – Точно, – хлопает себя по лбу Брюс, – не день рождения, а именины. Теперь модно именины отмечать. Ты ж знаешь?

      – Ну да, – отвечаю я.

      – Вот и славно, – он хлопает меня по плечу, – значит, в обед дуй в магазин и минут за пять до окончания обеда здесь встречаемся. Встретим ее, когда она от начальства пойдет. Сначала они ее поздравят, потом мы всем отделом. Деньги тебе потом соберем. Ты уж там не жмись. Шампанское там, букет непременно. Можешь игрушку мягкую добавить. В общем, не мне тебя учить.

      Он уходит, а я остаюсь думать о том, как все это пройдет. Ведь это конечно здорово, что такой шанс выпал. Вот будем мы поздравлять Юлию, и она обязательно спросит: «Кто же это купил такое хорошее Шампанское из натуральных продуктов как раз, такое как я люблю»? Брусницкий, конечно же, захочет все лавры себе присвоить и скажет,