Развод по расчету. Маргарита Белозёрская

напускное безразличие, иду с ней на танцпол. Дима тоже следует за нами.

      Всё нормально. Просто оторвемся, как в студенчестве. Много водки, много танцев и дебильные поступки.

      Музыка пульсирует в груди, басы вибрируют в костях. Тело само собой движется, подчиняясь ритму, забывая о боли, о пустоте, о жизни.

      Илона, смеясь, кружится рядом, её волосы развеваются как пламя. Пью, не замечая вкуса, лишь чувствуя, как обжигающая жидкость скользит по горлу, оставляя за собой приятное тепло.

      Один коктейль, второй, третий… Мир вокруг расплывается, краски становятся ярче, звуки громче.

      А Димас, оказывается, неплохой танцор.

      Он подхватывает меня, кружит, наши тела соприкасаются, и я не чувствую отторжения, только лёгкое головокружение от алкоголя и ритма.

      Ну всё, пошла душа в рай…

      Смех смешивается с музыкой, образуя какофонию, в которой я нахожу странное умиротворение. Разговоры теряют смысл, слова превращаются в поток звуков, который я воспринимаю как фон к танцу.

      Отдаюсь движению, позволяю телу вести себя, забывая о прошлом, о будущем, о том, что меня ждёт завтра. Только сейчас, в этом водовороте музыки и света, я чувствую себя свободной, легкой, как будто все мои проблемы растворились в воздухе, как дым от сигареты, выкуренной ещё несколько часов назад.

      Здесь, на танцполе, в этом калейдоскопе огней и звуков, я просто живу. Просто танцую. Просто пью. Просто глушу боль.

*****

      Свет режет глаза, как осколки стекла. Я пытаюсь открыть их, но каждый миг – это пытка. Где я?

      Глава 4

      Последнее, что я помню – танцы, музыка, алкоголь… Затем – темнота. Постепенно сквозь туман в голове проступают смутные образы: Дима… Илона… Какие-то друзья Димы… Или просто посторонние ребята?

      Я приподнимаюсь, и мое тело пронзает резкая боль.

      А ещё я голая. В полном смысле слова. Паника подступает к горлу, сжимая его в холодном объятии.

      Комната незнакомая, но довольно приятная: стильная, с большими окнами, сквозь которые пробивается солнечный свет. Это спальня.

      Чья?

      Встаю, шатаясь, и обхожу спальню в поисках своих вещей. Нахожу только толстовку и натягиваю ее, чтобы хоть немного прикрыться. Иду к двери.

      В зале на полу, свернувшись калачиком, спит Илона. Она в своем платье, волосы распущены по полу, рука лежит на диване. Вид у нее потрясающий. Я не могу удержаться от смеха. Картинка прямо из дешевого фильма: две пьяные девушки в незнакомой квартире.

      – Илона, – пинаю её легко ногой. – Ло, подъём!

      Она мычит что-то несвязное, прижимаясь к полу. Я повторяю свою просьбу погромче. Наконец, она приоткрывает глаза, смотрит на меня с тупым удивлением, а потом вскрикивает.

      – Мирослава! Твою мать! Где мы?

      – В незнакомой квартире, – отвечаю я, стараясь сдержать смех. – Рассказывай, где мы оказались и почему я голая?

      – А… – Илона потирает глаза, пытается вспомнить что-то. – Мы… Мы вчера… К Диме поехали.

      – К Диме? – переспрашиваю я, и внутри что-то сжимается. Не удовольствие,