Всемирная история. Том 2. История Греции. Филипп-Поль де Сегюр

Родос. История не сохранила его трудов; но, возможно, достаточно для его славы упомянуть, что именно у него искал убежища Солон, когда был изгнан из Афин.

      Нравы того времени могут объяснить лишь легкомыслие вопросов и загадок, которые мудрецы и князья Греции любили предлагать и решать.

      Биант присутствовал на пиру у Периандра, тирана Коринфа, чье мастерство позволило ему войти в число мудрецов, несмотря на его узурпацию и несправедливость. Прибыл гонец от Амасиса, царя Египта, чтобы спросить у Бианта, как тот ответит царю Эфиопии, который сказал: «Выпейте всю воду моря, и я уступлю вам десять своих городов, при условии, что вы отдадите мне равное число, если не сможете этого сделать». Биант посоветовал ему принять предложение, при условии, что царь Эфиопии остановит течение всех рек, так как он готов выпить море, но не реки, которые в него впадают.

      Анахарсис, родившийся в стране скифов, которых Гомер называл справедливым народом, был принят мудрецами, несмотря на свое происхождение. Он написал поэму о военном искусстве и историю царей Скифии. Один афинянин упрекнул его за то, что он родился в варварской стране. «Если моя родина делает мне мало чести, – ответил скиф, – то вы делаете еще меньше чести своей». Он шутил над законами Солона: «Они похожи на паутину, – говорил он, – которая ловит маленьких мух, но пропускает больших».

      Крез хотел осыпать его подарками, но он отказался, сказав, что путешествует не для увеличения своего богатства, а для обогащения ума.

      Фригиец Эзоп стал отцом басни: он был рабом. Рабство должно было изобрести притчу, так как нуждалось в том, чтобы скрыть истину, чтобы ее услышали сильные мира сего.

      Он был настолько уродлив, что его не могли продать. Ксанф купил его: только философ мог сделать такую покупку и понять ее ценность. Однажды его хозяин велел ему купить на рынке все, что он найдет лучшего для своего стола. Весь обед состоял из языков, приготовленных разными способами. Ксанф, удивленный, спросил его, почему он выбрал именно это. Эзоп ответил: «Язык – это лучшее, что я знаю, это связь гражданской жизни, ключ к наукам, орган истины; с его помощью учатся, управляют людьми и восхваляют богов». На следующий день Ксанф велел ему купить самое худшее. Обед снова состоял из языков. Удивление хозяина удвоилось. «Чему вы удивляетесь? – сказал фригиец. – Язык – это худшее, что есть в мире, это мать споров, кормилица судебных тяжб, источник войн, орган лжи, клеветы и богохульства».

      Став свободным, он появился при дворе Креза; его внешность сначала вызвала презрение, но вскоре он заставил понять, что следует ценить не форму сосуда, а его содержимое.

      Несколько князей поручили ему свои дела. Он приехал в Афины во время тирании Писистрата. Афиняне были взволнованы, он призвал их к смирению, рассказав им басню о лягушках, которые просили у Юпитера царя. Крез поручил ему отвезти деньги в Дельфы, но он вернул их, так как считал, что этот народ, буйный и испорченный, недостоин такого дара. Разъяренные