1977. Александр Александрович Скок

Засада.

      Пришлось снова плюхнуться на траву. Минут через пять свист в ушах стал затихать, прорывались звуки улицы – гул машин, щебет птиц, лай собак где-то вдалеке. Мир оживал, и с ним медленно оживал и я.

      Наконец, поднялся, и снова окинул взглядом машину. Она стояла как покалеченный зверь, с разбитой мордой, истекающая красным и еще теплым тосолом. Служебная. И я осознал, что попал на деньги. За восстановление машины придется платить из своего кармана.

      Дальше начались долгие, изматывающие часы ожидания экипажа ДПС. Скорая приехала первой. Мы с напарником отделались, можно сказать, легко: пара рассечений, которые врач заделала пластырем с ловкостью и равнодушием. Смена, разумеется, полетела к чертям. Шеф уже врезал мне пару слов по телефону – или я сам оплачиваю ремонт машины, или фирма подаст в суд. Ничего другого я и не ждал.

      Дома оказался уже к вечеру. В прихожей был приглушенный свет и откуда-то из кухни доносился смех – Юлька обслуживала очередного клиента, делала ногти. Сквозь дверь слышалась девичья болтовня. Я решил не мешать, пусть работает – хотя бы таким образом сама на себя зарабатывает. В душе хотелось смыть с себя сегодняшний день, стереть его вместе с болью в голове.

      На дачу поехал только на следующий вечер. Надел костюм, пальто, деньги СССР положил в карман – не все, всего двести рублей. Остальные оставил на столе. Телефон рядом, пусть останется здесь, как и все, что меня связывает с этим миром.

      Поднялся на чердак и шагнул в портал. Тьма встретила меня, словно старый знакомый, холодной и вязкой пустотой, поглотившей свет и звук, проглотившей меня. Дрожь пробежала по спине: а что, если однажды я останусь здесь, навсегда потеряюсь в этой бесконечной черноте? Я задумался: а что, если попробовать идти не прямо, а свернуть в сторону? Что там, за этой пустотой? Но проверять не решился. Нет, не в этот раз. Эта мысль – затеряться здесь навечно – засела глубоко в сознании, как капля темного масла, растекшаяся по памяти. Ладно, хватит думать о плохом.

      Закрывая за собой старую, потрескавшуюся дверь сарая, я ощутил свежесть морозного воздуха. День выдался ясным, солнечным, но холодным, ледяной свет пронзал скрипучий снежный покров. Снег под ногами искрился в лучах, ослепительно-белый, девственно чистый.Только мои следы, и больше никого. Казалось, хозяин дачи не появлялся.

      Следы… вот они, настоящая проблема. Рано или поздно хозяин появится и увидит их, эти мелкие предатели. И что тогда? Рука сама потянулась в карман пальто, нашарила сигареты. Закурил, сделав глубокую затяжку. Надо это обдумать.

      Первое, что придет ему в голову, – воришка забрел. Пронесся по участку, обошел дом, заглянул в сарай. Он сможет проследить мой путь по этим чертовым следам, будто читающий книгу, где каждая страница – шаг по снегу. Вызовет милицию? Вряд ли. В первый раз, скорее всего, отмахнется. Подумал бы, кто-то полюбопытствовал да и ушел. Ведь ничего не тронуто, в сарае все как было: лопата, ведро, веник. Дверь дачи не вскрыта, окна целы. Так что, наверное, махнет рукой.

      Но если заметит это не в первый раз… тут все сложнее. Звонить в милицию или устраивать