Баллада о нефритовой кости. Книга 4. Цан Юэ

перешла бы к кому-то еще.

      – Он такой худой и мелкий, что его свалит и легкий ветерок. Боюсь, он тоже долго не проживет.

      Кто? Кто это говорит? Так шумно… Сумо изо всех сил боролся с туманом в голове, пытаясь отмахнуться от назойливого шума в ушах.

      – Ой… смотрите! Он очнулся!

      Стоило ему пошевелиться, как шум стал еще громче, множество голосов закричали наперебой:

      – Скорее позовите сестрицу!

      Сестрицу? Ребенок вздрогнул. Это она? Она… она вернулась за ним? Те служанки в резиденции клана Чи в Лиственном городе сказали, что он больше не нужен ей. Они определенно лгали!

      – Сестрица! – Он задрожал всем телом и внезапно сел.

      – А? – Тот, кто склонился над ним, осматривая раны, не успел увернуться, и они с Сумо столкнулись лбами.

      Это был примерно его ровесник, на шее его был повязан шарф, глаза сияли бирюзой, лазурные волосы мягко струились. Он был красив, но такая красота могла принадлежать как мужчине, так и женщине.

      Сумо удивленно замер: за ним ухаживал ребенок? Он машинально огляделся: убогий сарай никак не мог находиться в резиденции клана Чи. Вокруг кровати стояли его сородичи приблизительно одного с ним возраста. Чжу Янь здесь не было.

      Сумо растерялся: где же он оказался? Похоже, это дом рабовладельца, который специализируется на продаже русалок на Восточном и Западном рынках… Неужели после того, как он потерял сознание, люди из клана Чи продали его в рабство?

      Нет! Этого не может быть!

      – Ох, наконец-то ты очнулся. – Ребенок, что присматривал за Сумо, потирал лоб, но не выглядел сердитым; напротив, мягко улыбнулся и поинтересовался: – У тебя что-то болит?

      Сумо не проронил ни слова, продолжая оглядываться по сторонам.

      Дряхлый сарай стоял в обветшалом внутреннем дворе, солнечный свет проникал сквозь дыру над головой, отчего его тело и тело того ребенка-русалки сияло золотыми блестками. В углу двора толпилась стайка детей. Сумо бросил в их сторону быстрый взгляд и тут же плотно сжал губы, его взгляд помрачнел: за спинами детей он увидел оружейную стойку. Ряды мечей, копий и алебард сверкали холодным блеском стали.

      Этих детей обучают боевым искусствам? Рабовладельцы Лиственного города никогда не допускали подобного.

      Что же это за место? И почему он очнулся здесь?

      – Меня зовут Яньси, а тебя? – Ребенок будто и не заметил, что Сумо молчит. – Ты голоден? Хочешь немного поесть?

      Сумо продолжал молчать, но его взгляд на мгновение задержался на ребенке: на вид примерно одного с ним возраста, на его руках и ногах были видны шрамы, а шею не стискивал рабский ошейник. Ребенок говорил мягко и ласково и был дружелюбен, как солнечный свет.

      Сумо не ответил, отвел взгляд и приподнялся на локтях.

      – Яньси, оставь его, – фыркнул другой ребенок и потянул друга за одежду. Посмотрев на вновь прибывшего, он закатил глаза. – Гордится своей кислой миной? Да кто он такой?

      Лицо Яньси расплылось в улыбке:

      – Сестрица попросила позаботиться о нем.

      При слове «сестрица»