Название | Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера. 1929–1941. Книги 1 и 2 |
---|---|
Автор произведения | Стивен Коткин |
Жанр | |
Серия | |
Издательство | |
Год выпуска | 2017 |
isbn | 978-5-93255-681-8 |
Поступавшие к Гитлеру донесения разведки предупреждали о грядущем польско-советском союзе – потайная лесть Радека и просчитанные утечки играли на руку Пилсудскому [1104]. Сталин, готовый предать Германию ради Польши и Польшу ради Германии, был переигран обеими [1105].
Пилсудский ясно дал понять собеседнику-немцу, что «Польша ни при каких обстоятельствах не станет реагировать на попытки Германии натравить ее на российскую Украину» [1106]. Однако в Москве росли подозрения, что выдержанная в спокойных тонах польско-немецкая декларация содержит секретные военные и территориальные статьи [1107]. Полковник Юзеф Бек, содействовавший Пилсудскому при проведении военного переворота в 1926 году, стал первым министром иностранных дел новой Польши, посетившим Советский Союз. Он не испытывал особой симпатии к союзной Польше Франции (будучи однажды выдворен из этой страны как персона нон-грата) и гордился тем, что оказался способен обуздать Германию, однако не желал производить впечатления, будто колеблется между двумя большими соседями Польши. Он был приглашен на завтрак к Ворошилову и трижды беседовал с Литвиновым (13, 14 и 15 февраля 1934 года), который отмечал, что его польский партнер «не видит в настоящее время опасности со стороны Германии или вообще опасности войны в Европе». Родившийся в Польше Литвинов со злорадством сообщал, что при напоминании о том, что Польша подписала с СССР трехлетний договор о ненападении, а с Германией – десятилетний, «Бек явно смутился (единственный раз за все время нашей беседы…)». Однако польский министр клялся, что это можно исправить, и в самом деле срок действия польско-советского пакта вскоре был продлен до десяти лет (а дипломатические миссии обеих стран получили статус посольств). Бек вернулся из Москвы с плевритом [1108].
Здравицы в честь вождя
Партийный съезд продолжался до 10 февраля. Сталин с запозданием признал сокращение поголовья скота (в его докладе содержалась таблица), приписанное им кулацкому саботажу, хотя он все же утверждал, что «1934 год должен и может стать годом перелома к подъему во всем животноводческом хозяйстве». Нехватка мяса ощущалась по всей стране [1109]. Орджоникидзе предложил не увеличивать, а сократить планы промышленного производства, и съезд принял резолюцию по оставшимся годам второй пятилетки, предусматривавшую рост производства потребительских товаров на 18,5 % при росте производства средств производства на 14,5 %. Многие ораторы упирали на необходимость развивать розничную торговлю и повышать уровень жизни [1110]. Однако Каганович подчеркивал, что сталинская революция сверху была «величайшим переворотом, какой только знала история человечества, переворотом, сломавшим старый экономический уклад и создавшим новый, колхозный строй» [1111]. Даже Евгений Преображенский, в прошлом страстный сторонник Троцкого,
1103
Егоров, начальник Генерального штаба, призывал Твардовского: «Поменяйте свою политику, и все снова будет в порядке».
1104
Shore, “Hitler’s Opening Gambit”.
1105
Накануне польско-германского удара СССР подписал скромный, предварительный торговый договор с Францией. Адибеков и др.
1106
Немцем, о котором идет речь, был Герман Раушнинг, глава вольного города Данцига, – его разговор с Пилсудским состоялся в Варшаве 11 декабря 1933 г. Weinberg,
1107
Кен.
1108
1109
1110
Davies et al.,
1111