Трансформация чувств. Анна Маг

смотрела в окно широко открытыми глазами. «Оказывается, вот так это бывает в первый раз», – думала она.

      Луна словно выглядывала из-за плотной шторы облаков. Точнее, подглядывала. На ее полузакрытом лице застыло изумление. Потом вдруг на луну наплыли усы из белой полоски плывущего облака, затем – шляпа, а потом луна и вовсе исчезла, растворилась, как Чеширский кот. Не прощаясь, по-английски.

      Лялька наотрез отказалась оставаться в доме, а Маэстро был готов выполнить любое ее желание. Чего уж там – до общаги подбросить!

      У нее на душе было странно. Где-то внутри болело – между желудком и позвоночником. Лялька с трудом терпела боль: делала вид, что дремлет, но та нарастала и, казалось, вот-вот разорвет ее изнутри.

      Как же Лялька обрадовалась, когда увидела знакомый корпус общаги! Вылетела, словно ошпаренная, добежала до комнаты, закрылась на ключ и разрыдалась в голос.

      Какое счастье, что сегодня в комнате она ночевала одна. Как необходимо было ей это одиночество!

      Маэстро, было, окликнул ее, но какой там! Довольный и гордый сел он в машину, закурил и зажмурился от удовольствия. Хмель приятно стелил туман в голове, а на губах был запах Лялькиного тела: молодого, чистого, нетронутого. Это он, Маэстро, нашел себе такую Лялечку, отобрал, добыл, отвоевал у Олега. Это он придумал, как. Он – герой и победитель. И он женится на ней, потому что у него есть понятия. Потому что он, Маэстро, – не какой-нибудь гопник, а начинающий бизнесмен и крутой парень. Он ходит по земле, и поэтому она крутится. И так будет всегда. «Лялечка… Лялечка… Девочка моя…» – думал Маэстро.

      С этого самого дня Лялька избегала Маэстро, как могла. Пряталась в соседских комнатах, допоздна засиживалась в институтской библиотеке. Впрочем, это пошло ей на пользу. Она заметно «подтянулась» в учебе и даже с облегчением подумала, что рассчиталась таким образом за все гулянки, шампанское, дискотеки, за все подарки, потраченные на нее деньги и прочее.

      Маэстро с маниакальным упорством каждый день приезжал под окна общаги. Он заваливал вахтершу всякой снедью и требовал Ляльку. Комендантша в свою очередь, была бы рада ему помочь, но Морозова стала неуловимой. Как и когда она прошмыгивала мимо, никто не замечал.

      И все было бы хорошо, но спустя три недели Ляльку стошнило прямо на лекции. Первые подозрения появились к вечеру. Мутило бесконечно. Становилось легче только в горизонтальном положении. Танька уверяла, что это консервы из горбуши, а Лялька смотрела в потолок, и слезы тонкими струйками стекали по лицу, оставляя блестящие дорожки.

      Через пару дней Лялька сама спустилась к Маэстро. Весь день ждала его у окна. Еще издали увидев знакомую машину, накинула пальто и быстро побежала по лестнице. Маэстро широким размашистым шагом шел навстречу.

      – Как я соскучился, девочка моя!

      Лялька стояла с каменным лицом:

      – Пойдем, пожалуйста, отсюда.

      – Куда хочешь пойдем! Я ведь Маэстро.

      Сели в машину. По дороге молчали, но Маэстро все время смотрел на Ляльку – проверял, на месте ли. Приехали в бар