Трансформация чувств. Анна Маг

Маэстро и довольно откровенно пялился на Лялькин зад.

      – Спасибо. У меня стипендия – я сама оплачу.

      – Стипендия – это звучит гордо! А где моя стипендия? А? – И он, довольно хмыкнув, взял в руки увесистый пакет с купюрами. – Вот это стипендия. Пошли гулять? Я угощаю и дарю вам по джинсе.

      – Ну тебе жалко, что ли? Ни себе, ни людям… – шипела Ира. – Отвалится от тебя кусок, что ли? Пошли посидим, а завтра уедешь в свой Новосиб. – И она умоляюще сложила руки.

      – Ладно.

      – Я польщен, – поклонился Маэстро.

      Пошли в «Рандеву» – местный шикардос с хорошей кухней. Лялька была голодна и засмущалась этого, а кавалер не скупился – хотел сразить. Ирка кокетничала и была готова на все, причем без всяких условностей. Но Маэстро не интересовала столь легкая добыча, и он смотрел на Ляльку с неприкрытой откровенностью. Та легко прочла это по бегущей строке на лбу, но повода не давала. Просто ела, потому что была голодна. Сам пригласил, в конце концов!

      – Если подстрелят, по ноль-три хоть приедешь?

      – Конечно! Только ты прямо так и скажи: «Хочу только Морозову, студентку первого курса…»

      – Бессердечные вы! – И Маэстро грустно, с тоской в глазах закинул рюмку.

      – А ты Олега давно видел? – как бы равнодушно и между прочим обронила Ольга.

      – Олега? Да он женатый человек, на тусовки не ходит. Жена же родить должна! Нет, не видел давно…

      Лялька пожала плечами, но в горле встал ком. Она попыталась запить его бокалом вина, ком все равно не проходил.

      – Я хочу домой.

      На следующий день Лялька собиралась в общагу. Выйдя из подъезда, она уткнулась лицом в грудь Маэстро. Он молча взял ее сумку и закинул на сиденье автомобиля. Потом резко притянул девушку за плечи и поцеловал. Лялька получила ожог. От Маэстро пахло невыветрившимся алкоголем и наглостью.

      По трассе ехали молча. Маэстро вел машину уверенно и дерзко. Вел, как ощущал себя: хозяин новой жизни – пока без правил, уставов и морали. Они сами пишут законы и сами диктуют времени свои условия. Кто не принимает, тот вне игры. А значит, вне самой жизни. Не обессудьте.

      А Олег и вправду пропал… Лялька думала ему позвонить, но запретила себе. Значит, все не так, как он говорил. Значит, все в полном порядке. Может, поначалу испугался семейной жизни, а потом одумался. А она – Лялька – так, прощай холостяцкая жизнь, последний привет. Щемило сердце, и душила тоска, но надо забывать. Надо.

      Маэстро приезжал почти каждый день. С фанатичным постоянством. Он привык владеть всем, что ему нравилось. И Лялька привыкла: к дорогим духам, подаркам, икре и шампанскому. Привыкла к ночным ресторанчикам и веселым компаниям. Учебу не то чтобы забросила, но выезжала за счет былого упорства. Немного «съехала», но вполне себе успевала.

      Маэстро ходил гордо, подняв голову. У него телка – доктор! Это вам не шалава в сауне. И он это понимал. Не знал, как подступиться. Тело изнывало от желания. Кроме отвязных поцелуев при всех – ну, чтобы ничего не подумали, – идти дальше не смел.

      Это